Важно совсем не то, что пишут на заборах. Заборы и существуют для того, чтобы на них писали непристойности.(с) И.Порошин
Жила-была девочка, которая однажды решила быстренько написать квест и перейти к продолжению одного своего фика. Как она заблуждалась про "быстро" )
На заявку с X-Men: First Class Non-Kink Кто-нибудь из Икс-менов (Скотт, Джина, Гроза или кто-нибудь еще) попадает в прошлое в таймлайн Первого класса и решает исправить ситуацию, убив Эрика, который еще не стал Магнето
Предупреждение 1: Ни Алекс, ни Скотт не знают, что у него есть брат.
Предупреждение 2: действие происходит в середине фильма где-то между тренировками.
Закончено
Часть 1
1 В школе для одаренных детей профессора Ксавьера царила тишина. Она расползалась по особняку от подвала до крыши, проникая через плотно запертые двери и забиваясь в каждую щель. Иногда ее нарушало чье-то дыхание, иногда тихие голоса детей желавших друг другу спокойной ночи, тихий скрип приоткрытой форточки на кухне, пение кузнечика в подвале. И лишь в одном месте владычество тишины было полным. В спальне на втором этаже Скотт Саммерс, сидя на кровати, наблюдал, как медленно мигают красные крупные цифры на электронных часах. Под простым белым корпусом электрические сигналы с усилием прокладывали себе путь от точки до точки, и программа, отрабатывая заложенную последовательность, неохотно мерила секунды - часы задыхались так же, как и Циклоп. Наверное, если бы у него был слух Росомахи, он бы слышал все те звуки, которые нарушали тишину этой ночи, возможно, он бы даже слышал дыхание Профессора под аппаратом жизнеобеспечения. И ему тогда было бы легче, он бы помнил, что жизнь продолжается.
Это была не первая их битва с сильным противником, но впервые он не знал, что ему делать в мире, наступившем после нее. Когда вокруг все гремело, когда враги нападали, он точно знал, что его долг защитить остальных, сделать так, чтобы они выжили.
Теперь задачу «выжить» сменила необходимость «жить», и Скотт не знал, как с ней справиться. После нападения центр Уайт-Плейнс лежал в руинах. Здания с выбитыми окнами, почерневшие от копоти стены, выщербленная кладка и кучи мусора вокруг – вот что видели жители вместо привычной блестящей Хай-стрит. Туда уже согнали технику, и многочисленные бульдозеры, тракторы и миникраны – все как один оранжевого цвета – сновали туда-сюда, расчищая завалы. С высоты птичьего полета они были похожи на муравьев, трудолюбиво восстанавливающих свое место обитания после того, как его разрушило ради своей забавы высшее существо.
Особняк, на который напали одновременно с городом, выстоял благодаря системе защиты. «Школа Профессора Ксавьера почти не пострадала», - говорили в новостях, демонстрируя целый фасад дома и лишь мельком показывая разрушенное крыло. Как будто потери измерялись количеством выбитого кирпича, а не тишиной опустевших комнат!
Если бы Профессор был здоров, он бы знал, что делать, он указал бы путь, по которому идти дальше. Но во время последнего столкновения, он попробовал прикрыть Магнето и сейчас лежал в медицинской палате – спокойный и безучастный - не реагируя на внешние раздражители.
Скотт не понимал, почему все относятся к этому так спокойно. Гроза сновала по дому, размещала учеников, проводила занятия, будто ничего не произошло. Росомаха куда-то уехал «кое-что проверить», опять бросив их, когда они нуждались в помощи. Зверь пропадал на каких-то важных встречах, словно было что-то важнее обрушившейся на них трагедии. И даже Джин, его Джин, когда не наблюдала за профессором, преподавала ученикам, словно не замечая ни обвалившегося крыла, ни выжженного парка. Они почти не разговаривали. Она сначала попыталась, но он оборвал ее простым «все в порядке» и теперь старался ложиться до того, как она возвращалась в комнату. Она приходила, тихо устраивалась на кровати рядом и забывалась сном, а он до утра не смыкал глаз, давясь этой тишиной.
В этот раз он дождался, когда Джин придет и за его плечом раздастся ровное спокойное дыхание. Потом тихо поднялся, оделся на ощупь и, захватив лишь легкую ветровку, выскользнул из комнаты.
Он не знал, что как только дверь закрылась за ним, Джин открыла глаза, но не стала его останавливать.
Скотт тихо спустился в гараж, не встретив никого по дороге. Забрал мотоцикл и стрелой вынесся на улицу. Он не знал, сколько времени он колесил по дорогам - в его памяти все слилось в одно смазанное пятно, вобравшее в себя цвета и формы. Он не хотел останавливаться. Он жадно впитывал в себя рык мотора, вибрацию машины и свист воздуха, чувствуя себя, наконец, немного живым. Он несся бы и несся вперед, пока хватает бензина, но темное препятствие, вдруг возникшее на пути, заставило его резко затормозить. Когда сердце перестало колотиться, а в ушах стих надсадный стон сработавших колодок, Циклоп огляделся. Его рука на руле рефлекторно сжалась. Он приехал к развалинам Торговой Галереи. Сюда пришелся удар лазерами, и здание, построенное много лет назад, не выдержало потоков энергии, которые уничтожили стекла и бетон.
Бросив мотоцикл, Скотт пошел внутрь. Он и сам не знал, зачем он это делал. Зачем смотреть на эти осыпавшиеся перегородки, покалеченные чаши фонтанов, зачем искать отметины и вспоминать по ним, что именно здесь происходило. Вот туда, где вход засыпан полностью, попала молния Грозы и лишила нападавших возможности выбраться на улицу. А тут видны выбоины – сюда молотили люди из своих автоматов и пулеметов, оружия, практически бессильного против иной формы жизни, но они сказали: «Это наш город, и мы будем его защищать». Храбрость и гордость. Магнето назвал это глупостью.
Это имя заставило его пнуть в бессильной ярости обломки на полу. Нога, не встретив сопротивления, легко прошла через пыль и камешки, отбросив их по сторонам. Скотт мог понять желание Профессора защитить свои учеников, своих друзей или мир на планете, но он не собирался, не хотел понимать, почему вдруг Профессор, рискуя своей жизнью, попытался спасти их заклятого врага, который наверняка был причастен к этому нападению. Скотт слышал что-то о том, что когда-то, в молодости, они были друзьями, но с тех пор прошло много времени…. И сейчас Магнето был жив и здоров и собирал, наверное, себе новую армию, чтобы воспользоваться бедственным положением людей Икс, а Профессор не умирал, но и не жил в своей постели! Из глубин души вылезло что-то темное, схватившее когтистой лапой сердце. «Если бы его не было. Если бы я мог что-то изменить», - подумало оно.
Саммерс снова пнул ногой камень. Он ничего не мог сейчас, как ничего не смог и раньше. Он, лидер мутантов, постоянно опаздывал. Не успел предотвратить нападение, не успел предупредить учеников в особняке, не успел спасти Профессора. И у него всегда было оправдание: то враги задержали, то не зависящие от него обстоятельства. Даже его совесть осознавала всю весомость этих причин и держала рот на замке, бросив его в чертовой тишине в одиночестве.
- Пришли сюда предаваться печали? - раздался хриплый голос, и Саммерс вздрогнул, не понимая, он действительно ли он услышал эти слова или это было всего лишь эхо его собственных мыслей.
Вслед за словами раздался кашель, будто произнесший их подавился следующей фразой. В паре шагов от Саммерса стоял совершенно реальный человек. Нежданный пришелец маячил в темноте белым пятном. Белые туфли, белые брюки клеш, белая водолазка с объемным воротником, из которого торчала тонкая шея. Короткий бушлат, висевший на плечах, тоже казался светлим. Лицо без возраста: так бывает в старости, когда в шестьдесят лицо застывает восковой маской, оставаясь неизменным до самой смерти. Старик дернул за воротник водолазки, будто тот мешал дышать.
- Мутанты… ветвь эволюции. А поведение не изменилось. И зачем только вам новая комбинация генов, если мозги остались прежними.
- Здесь не стоит ходить в такое время, - угрюмо бросил Скотт. – Здесь еще может быть небезопасно.
- Вы про моих инопланетных друзей, мероприятие которых закончилось не слишком успешно? Не думаю, что кто-то из них здесь остался. Если же вы вдруг имели в виду преступные элементы человеческого происхождения, то вы же меня от них защитите, молодой человек?
Если бы Скотт услышал подобное пару дней назад, он бы среагировал мгновенно: задержать, допросить, отдать под стражу. Сейчас понимание приходило медленно. Инопланетные друзья? Ну да, ходили слухи, что с пришельцами видели какого-то человека. Тогда они от этой информации отмахнулись. Неудивительно – всегда кто-то хочет сотрудничать с захватчиками. Если это не высокопоставленный военный чин, то и неопасно. Скотт нахмурился, прогоняя апатию.
- Кто вы и что вам нужно?
- Неважно, кто я. Но мне действительно кое-что нужно от вас.
- Если вы хотите гарантий безопасности, то не мне это решать. Вас будут судить люди. И я бы не надеялся на их снисхождение после того, как вы изменили своему виду.
- Я не служу своему виду, поэтому я не могу ему изменить. Я служу знаниям, – очень строго поправил его мужчина. Скотту показалось, что вместо глаз у него пустые туннели. – Эта древняя раса по развитию обогнала нас на столетия. А вы о каких-то бессмысленных высоких материях. Но перейдем к делу, мы отвлеклись.
Мужчина зашагал из стороны в сторону, бормоча под нос какие-то фразы. Про Скотта он, казалось, совершенно забыл. Неожиданно он остановился
- Насколько я понял, у вас есть некоторые претензии к мутанту по имени Магнето. Думаю, что, несмотря на ваши недавние совместные действия, претензии не исчезли. Вряд ли вы будете удивлены, если узнаете, что у меня они тоже есть.
- Послушайте... – ненавистное имя хлестнуло по нервам.
- Хватит меня прерывать! - внезапно закричал старик. Этот крик вырвался из его горла клекотом хищной птицы, и он тут же схватился за шею.- Я хочу предложить вам сделку! Я могу отправить вас в прошлое, где вы убьете Магнето! А вы меня прерываете! – продолжал кричать он. Он хотел добавить что-то еще, но тут его скрутил приступ кашля. Он кашлял и кашлял, не переставая, несколько минут. Он кашлял и одновременно протягивал руку к Скотту, словно опасаясь, что тот уйдет. В этом было что-то отчаянное и жалкое одновременно. Этот человек безумен, думал Скотт, он преступник. Однако желание узнать, что он скажет дальше, как ядовитый плющ, уже заплело его ноги.
- Не существует таких мутантов, которые могут играть со временем. Это невозможно.
- Невозможно – это определение того, что превышает наши возможности, - яростно зашептал старик. Его приступ кашля прошел, оставив после себя тяжелое, с присвистом дыхание. – У других рас другие возможности.
- У них есть такие способности? – Скотту стало не по себе. Несмотря на то, что они победили, они до сих пор ничего не знали о своих врагах, которые появились и ушли внезапно и без объяснений.
Собеседник Скотта презрительно скривил губы
- Какой прок мне был бы помогать им, если бы речь шла о способностях, которыми не может воспользоваться человек. Техника, конечно.
- И вы думаете, что я вам поверю?
- Вам не нужно верить. Достаточно надеяться и хотеть чего-то невозможного. Например, предотвратить неминуемую смерть какого-то дорогого человека, - старик смотрел прямо Скотту в глаза, и, видимо, разглядев в них что-то, расплылся в улыбке.
- А вы ведь хотите, молодой человек, страстно хотите. Конечно, вы можете пойти на поводу своего здравомыслия и отказаться. И тогда будете всю оставшуюся жизнь мучиться кошмарами, представляя: а что если? Вам будут сниться сны, где у мертвых есть голоса, но, проснувшись, вы будете находить лишь могильные плиты и молчание.
Слова мужчины падали, как семена в землю. И она была плодородной. Она была плодородной! Скотта уже мучили кошмары, и он уже видел достаточно могильных плит.
- И как это будет выглядеть?
- У вас будет семь дней на то, чтобы убить Магнето...
- Это слишком мало
- Да помолчите вы…- снова вспыхнул старик, но тут же понизил голос, опасаясь нового приступа кашля. - У вас будет семь дней, и если вы не справитесь, то лучше даже не беритесь. Я найду другого, более способного.
Мужчина достал из кармана какой-то предмет. С точки зрения Скотта эта штуковина больше всего походила на простой монолитный куб.
- Я активирую это, вас перенесет в прошлое. У вас там будет семь дней. Когда эти семь дней истекут, вас вышвырнет сюда, где бы вы не находились и чем бы вы не занимались в этот момент. Поэтому постарайтесь уложиться до этого срока. Я буду ждать вас.
Скотт смотрел на этого шарлатана с игрушкой в руках и думал об истории, которая могла измениться из-за его действий. О последствиях, о своей ответственности перед своим миром. Однако все эти мысли не находили отклика в душе. Если он поступит правильно и сдаст этого человека властям, его накажут, и ничего не изменится. Наказание виновных не возвращает погибших. Зато его согласие могло все изменить. Он бы все исправил. И чего стоит жизнь Магнето, по сравнению с жизнями всех погибших по его вине, по сравнению с жизнью Профессора. По сравнению с этим даже его жизнь ничего не стоила.
- Хорошо. Я согласен.
*
Очнулся Саммерс от того, что по его лицу кто-то ползал. Что-то ткнулось в нос, защекотало щеку. Он резко поднялся, одновременно быстро проверяя, на месте ли визор. С его лица свалилась крыса, возмущенно пискнула и, задев по дороге пустую банку с нарисованным на боку абрикосом, нырнула за мусорный бак. Легкое движение крысиного хвоста оказалось той соломинкой, которая перешибает спину верблюду. С вершины горы мусора, торчавшего из бака, свалилась картонная пачка из-под кукурузных хлопьев. Вслед за ней, покачавшись немного, упал плотный пакет. Раздался звон битого стекла, и под пакетом медленно стала образовываться темная лужа.
Рядом с баком, за которым спряталась крыса, стояло еще два таких же, наполненных до краев разнообразным мусором. Все три железных брата-близнеца ютились на крошечной площадке не больше пяти метров в длину и ширину, зажатой с трех сторон стенами. Одна из них – прямо перед Саммерсом – была темно-бордового цвета высотой в четыре этажа. Вделанная в стену светло-зеленая дверь выходила на небольшое крыльцо с высокими поручнями. Сбоку от двери кто-то написал белой краской: «МЕСТО ДЛЯ ЧЕРНАМАЗЫХ». Сразу под этой надписью шла еще одна, обращенная, видимо, к первому автору: «Я УРОЮ ТЕБЯ УЭББ». Обычная мусорка посреди жилого квартала. Даже чуть более аккуратная, чем те, что Саммерсу приходилось видеть. Но это не отвечало на вопрос: где он, черт возьми? Затылок ныл, как от сильного падения, и в памяти ретроспективой начали всплывать события этой (а этой ли?) ночи. Гонка по ночным улицам. Одиночество. Развалины.
Из-за бака высунулись две крысиные мордочки. Затем одна крыса, посмелей, выползла вперед и села на задние лапы, внимательно наблюдая за чужаком, который вторгся на их территорию. «Чего расселся? - будто спрашивала она. – У тебя тут дела есть». Помотав головой, Скотт оперся рукой о землю. В ладонь впился осколок стекла, и острое неприятное ощущение махом вернуло ему все воспоминания. Разговор со стариком на ступеньках Галереи. Ему предложили сделку. Он согласился. И что теперь?
В этот момент светло-зеленая дверь открылась, и на крыльце появилась девушка в форменной белой блузке и короткой юбке с зеленым платком на шее. На голове у нее красовалась кокетливо заколотая набок беретка, а в руках болтался черный пакет.
- Чего тут толчешься? – проходя мимо него к бакам, бросила она. – Что, мест других нет? А ну пошел отсюда. У нас здесь порядочный магазин,
Лицо у девушки было усталым, а голос – простуженным. Она отчитывала его монотонно и равнодушно, как человек, которого правила обязывают делать глубоко безразличную ему работу. По дороге назад к двери она опять заговорила.
- Ночлежка на соседней улице. Нечего тут по бакам шарить, грязь разводить, не наубираешься потом за вами.
Девушка даже не оглянулась, чтобы проверить, послушался ли он ее. Но скрежет замка двери призван был продемонстрировать бродяге, что меры предосторожности она на всякий случай предприняла.
«В вас перенесет в прошлое. У вас там будет семь дней». Семь дней. Скотт не представлял, сколько уже прошло из отпущенного ему времени. Оставалось надеяться, что немного. Он запрограммировал свои часы на обратный отсчет. Теперь все его действия должны подчиняться лишь одной цели.
Отряхнувшись и приведя в порядок одежду, Скотт решил обогнуть здание по периметру. Он шел мимо бордовой стены вперед, к свету шумной улицы, и с каждой секундой ощущение узнавания разбухало в его груди все сильнее. Когда он завернул за угол и оказался возле главного входа, он был готов поклясться, что находится возле того же торгового центра, на развалинах которого он сидел всего несколько часов назад, - или возле точной его копии.
Остановившись перед обещавшей скидки витриной, Скотт оглянулся по сторонам с новым интересом. Он старался охватить взглядом все: дорогу, людей, здания вокруг, впитать в себя все ощущения, смотреть не только глазами. Все вокруг казалось знакомым, только немного иным, смутно изменившимся. Линии зданий словно стали мягче, надписи округлее, у людей были какие-то другие лица.
Мимо него быстрым шагом прошла женщина. Короткая пушистая стрижка, юбка клеш по колено, белая блузка с пышным рукавом. На другой стороне улицы болтали две девушки, похожие чем-то друг на друга, как сестры. На обеих треугольные платьица с геометрическим рисунком розово-оранжевых цветов, обе - в серебристых сапожках. И даже стрижки у них были одинаковыми – короткое каре, с кончиками прядей, подвернутыми к скулам. Переходившая дорогу женщина средних лет в платье, как у Джекки Кеннеди, крупных искусственных бусах, как у Джекки Кеннеди и с прической, как у Джекки Кеннеди, презрительно фыркнула в их сторону, поправив рукой, затянутой в короткую перчатку, большие очки.
- Неужели не провалился?
- Шутишь! Ты бы знал, сколько я готовился, чтобы попасть в UW! – к переходу направлялись два молодых человека в щегольских костюмах и белых рубашках с узкими воротничками и узкими галстуками.
Через перекресток пронеслась машина, какая-то рубленная, вытянутая и неуклюжая, будто спешившая прямо из прошлого в его продвинутый век. Пока он провожал ее взглядом, прямо на него вырулил небольшой фургончик, притормозил и резко засигналил. Саммерс машинально отскочил в сторону и только тогда понял, что стоит прямо на месте для парковки. Из фургончика – такими, наверное, пользовались еще в довоенные годы - выпрыгнул пожилой мужчина в широкополой шляпе и с сигарой в зубах. По обеим сторонам его рта висели роскошные усы, такие же желтые от табака, как и крупные зубы, которые водитель оскалил в укоризненной улыбке.
- Эй, парень, ты чего на дороге встал? Жить надоело? Понадевают очков новомодных и вообще по сторонам не смотрят.
На Саммерса будто что-то обрушилось. Его взгляд выхватывал фигуры людей, отмечая мелкие детали, сравнивая с тем, что он знал и видел, сличал и вспоминал. Мир закрутился перед глазами, его настигло мучительное ощущение, что еще немного – и по зернистому сероватому кадру поползут вертикальные полосы, а в ушах зазвучит музыка, которая всегда сопровождает старые фильмы.
- Сейчас какой год? - вырвался у него мимо воли вопрос.
- Шестьдесят второй, - водитель нахмурился, но ответил.
- А где я?
- Уайт-Плейнс, штат Нью-Йорк. И стоишь ты сейчас на его главной улице перед Торговой Галереей, - мужчина вытащил сигару изо рта и согнутым указательным пальцем приподнял шляпу. - Слышь, парень, может тебе позвать кого?
- Нет, нет, спасибо, - Скотт продолжал присматриваться, не веря и одновременно веря своим глазам. Вот что подспудно тревожило его раньше - прически, лица, не могущие принадлежать его современникам, надписи на витринах, похожие на те, что его окружали его всю жизнь, и все равно другие. Теперь он не просто смотрел, а видел – и принимал, понимал происходящее. Он был на Хай-стрит. За его спиной высилась Торговая Галерея, где через несколько десятилетий развернутся жестокие бои. Напротив стоял магазин «Александер», рядом «Блуминдейл» - не изменившиеся практически ни на йоту, как красочная иллюстрация к неофициальному девизу Уайт-Плейнс: «Город, который не меняется годами».
Скотт Саммерс был все там же, где встретил ночью того человека. Он действительно перепрыгнул на несколько десятилетий назад. В 1962 год.
*
Май в 1962 году выдался сумасшедшим. Его запахи кружили головы парфюмерам, высокое небо пленяло художников, великолепие расцветающей природы вдохновляло поэтов, но Чарльз с Эриком замечали, пожалуй, лишь отсутствие тени на выложенной брусчаткой аллее. Эта часть парка была засажена пирамидальными липами, и их ветви не могли служить препятствием для теплого весеннего солнца. Чарльз, энергично жестикулируя, отстаивал свою теорию воспитания юных мутантов.
- В Уайт-Плейнс открылся новый развлекательный центр: что-то вроде универмага с аттракционами. Говорят, он завоевывает безумную популярность. Нам надо сходить туда вместе с детьми.
- Зачем?
- Им нужно отдохнуть и узнать друг друга получше. К тому же, там интересно. Только представь, они поставили там поющий фонтан, фонтан с подсветкой. И двигающиеся статуи, которые рисуют на воде, если бросить в них монетку.
- По-моему, одному молодому профессору не терпится туда попасть.
На живом лице Чарльза отразилась целая гамма эмоций, сменившаяся беспечной улыбкой.
- Вообще-то, да, - обезоруживающе признал он. - Но сейчас не это главное. Мы собрали людей, которые не имеют между собой ничего общего, вырвали их из привычной жизни и пытаемся научить их доверять друг другу. Общий отдых поможет им научиться этому.
- Общие тренировки тоже неплохо справляются с этой задачей.
- Им нужно понять, что за стенами этого дома существует громадный волнующий мир, от которого нельзя отказываться.
Леншерр собрался заметить, что этому громадному волнующему миру достаточно любого повода, чтобы самому отказаться от них, если он узнает об их существовании. Однако лицо Чарльза светилось такой неподдельной радостью, что Эрик промолчал. В конце концов, рассеять иллюзии он успеет всегда. Так почему бы не дать Чарльзу еще немного порадоваться своим надеждам?
В конце аллея раздваивалась. Две узкие тропинки разбегались в разные стороны, а впереди дорогу перегораживало высокое дерево, за которым плотной стеной рос кустарник. У дерева была темно-красная красивая кора, и все оно было усыпано бледными цветами.
- Это вишня. Ее посадил еще мой дед, - Чарльз погладил шершавый ствол. - Мечтал, что она вырастет, начнет плодоносить… А я представлял, как построю на ее ветвях домик и буду ночевать там с книжкой, а поутру вылезать из постели и лакомиться ягодами.
- И как?
Чарльз смущенно пожал плечами.
- Не вышло. Она до сих пор сбрасывает завязь. А мне дали понять, что домик на дереве не соответствует положению наследника семейства Ксавьеров. Но знаешь, я все равно каждый год жду появления вишен и достаю старые чертежи.
- Если ты все же построишь домик, мы поселим там Баньши.
- Не раньше, - закинув руки за голову, Чарльз рассмеялся, - не раньше, чем я воплощу в жизнь свою детскую мечту.
Эрик тоже рассмеялся, как-то странно глядя на него, и Чарльз не стал отводить глаза, ставя одновременно крепкий-крепкий блок, чтобы невзначай не услышать ни единой мысли. Ну, имеет же телепат право хоть раз не знать того, что на самом деле думают о нем окружающие, а просто догадываться, как обычный человек?
- Хорошо, ты меня убедил. Мы пойдем в этот развлекательный центр
*
Мужчина с сигарой уже давно ушел, разворачивая в руках мятую бумажку, а Скотт все стоял на том же месте, пытаясь понять, что делать дальше. Почему он решил, что оказался в прошлом своего мира? Разум продолжать задавать вопросы, но Скотт решил довериться чувствам. В конце концов, вся ситуация так далеко вышла за грань разумного, что прежние рассудочные суждения можно было с легкостью отправить на свалку. Итак, предположим, что он оказался в своем мире. В таком случае, недалеко от Уайт-Плейнс находится Уэсчестер. Остается узнать, там ли Профессор, известно ли ему про мутантов и встретил ли он уже Магнето…
При всей кажущейся ясности, план казался на редкость бредовым.
Прямо перед ним собиралась стайка девчушек. Все как на подбор тонкие тростиночки в ультракоротких платьях. Одна из них посмотрела на него громадными глазами и густо покраснела. Никто не отшатывался от него, не тыкал с испугом или отвращением пальцем в визор. Здесь не надо было прятаться. Для людей вокруг он был не мутантом, а, скорее, экстравагантным поклонником таланта Андре Куррежа. Та же девушка снова подняла на него взгляд и застенчиво улыбнулась. Захихикав, одна из ее подружек что-то быстро зашептала ей на ухо, от чего девушка покраснела еще больше. Скотта опять настигло ощущение, что он смотрит старый фильм. Все казалось слишком нереальным, слишком простым и чистым, словно мир вокруг лишь вступал в свою весну, не ведая ни страхов, ни печалей.
…- Все, больше я не понесу, Рейвен, даже не уговаривай! – раздался протестующий крик, и тут же кто-то налетел на Скотта сзади. Какой-то рыжий паренек, увешанный пакетами, как рождественская елка гирляндами, пытался сохранить равновесие и ничего не обронить.
- Осторожно! Баньши, ну, какой же ты! - девушка – хорошенькая блондинка – засмеялась, прикрывая рот рукой. Потом, подбежав, подхватила под локоть. - Давай помогу.
- Простите, он вас не заметил, - этот голос заставил Саммерса вздрогнуть. – Он слишком увлекся спором.
Перед Скоттом извинялся Профессор. Нет, еще не Профессор - Чарльз Ксавьер. На ногах, с шевелюрой и светящимися глазами. Засунув руки в карманы брюк, он с весельем наблюдал за попыткой Баньши выпутаться из пакетов.
- Ну, мы идем или нет? – мимо, не останавливаясь, прошел накачанный крепыш, даже не взглянувший в их сторону. Ксавьер и девушка с рыжим тинэйджером присоединились к нему через секунду. Высокий худой юноша в очках, видимо, был в их компании пятым. Перед самым входом в Галерею он забрал из рук рыжего пару пакетов.
А потом Скотт застыл второй раз. Его аккуратно обошел высокий статный красавец. Темные брюки, темная водолазка, кожаная куртка. Очень характерный мягкий шаг бойца. Скотт научился отличать такие. Небрежная манера двигаться, от которой веет сдержанной силой. И один взгляд. Короткий, оценивающий, не задержавшийся на нем ни одного лишнего мгновения.
Саммерс пошел следом только, когда за этим мужчиной захлопнулись двери Торговой Галереи. Судьба благоволила ему, давая возможность махом решить все проблемы. Было это колдовство или неслыханное везение – неважно. Скотту выпал шанс, который он не собирался упускать. Он вспоминал куртку и водолазку, высокую фигуру, холодный взгляд. У Профессора прежним остался голос, у Магнето – глаза. Его враг был перед ним. И в этот раз он не собирался опаздывать. Он уже знал, как ему надо поступить.
Галерея показалась ему еще громадней, чем Скотт помнил ее в будущем. В ее интерьере архитектор решил сымитировать городскую улицу. По центру вилась пешеходная дорожка, огражденная невысокими кирпичными заборчиками. Через каждые пару метров стояли лавки с мусорными урнами по краям, в которые отдыхающие дети с мамами сбрасывали обертки от мороженого и хот-догов, а скучающие отцы – окурки и пустые пачки сигарет. Над лавками гостеприимно шелестели кронами деревья в громадных горшках. На поворотах этой игрушечной торговой улицы можно было увидеть зажженные фонари с привинченными к ним стальными указателями с названиями отделов.
Они прошли, не останавливаясь, весь первый этаж с модной одеждой, обувью и детскими игрушками. Покупателей и просто отдыхающих становилось все больше, и Скотту даже не приходилось тратить усилий, чтобы спрятаться в толпе. Однако в конце пролета, где располагались самые дорогие магазины с пугающими для большинства людей ценами, он уже не мог чувствовать себя в безопасности. Когда Профессор и его спутники остановились, недоуменно оглядываясь, у самой стены, Скотт быстро нырнул в бутик мужской одеждой.
- Вам чем-нибудь помочь? – возле него немедленно материализовался кругленький продавец, за спиной которого маячила брюнетка с красной лентой в шикарном начесе. – Если хотите, мы можем вам предложить…
Скотт замотал головой, стараясь не выпускать из виду самого высокого парня, который служил прекрасным маяком.
- Здесь, я нашла! – закричала вдруг блондинка, сумев заглушить даже щебет продавца. Скотт все никак не мог сообразить, кто она такая, - Сюда, Чарльз.
Они свернули направо. Скотт выскочил из бутика и успел добежать до того места, где они стояли, как раз когда макушка высокого парня скрывалась в полу небольшой ниши справа.
В нише оказалась винтовая лестница. Она шла вниз крутым изгибом, у подножья которого можно было рассмотреть громадную клумбу с красно-зелеными цветами. Видимо, именно ее сменил потом эскалатор. Спускаясь, Саммерс с любопытством оглядывался. В его время нижний этаж принадлежал машинам и мотоциклам разных моделей. В воздухе витал запах больших денег, и искусственный свет отражался от отполированных металлических боков. В 1960-х здесь, оказывается, пахло влагой и цветами. Потолок, отделанный синей плиткой, имитировал небо, зеленые растения, высаженные в причудливом порядке, превращались в какой-то лабиринт. Профессора и Магнето нигде не было видно. Скотт наугад пошел направо. Буквально через несколько метров он попал в небольшое помещение, служившее, видимо, чем-то вроде справочного центра. На стенах были развешены плакаты, которые схематично рассказывали о поясах земли и этапах развития растений. Еще несколько пестрели изображениями растений с надписями. Судя по ним, здесь были кувшинки в каком-то бассейне, ананасы, геликонии и драцены. Дальше Скотт не стал читать. Эти названия звучали для него как заклинания на неизвестном языке.
Кроме него в помещении был лишь мужчина невысокого роста с маленькой девочкой. Мужчина привлекал внимание своим щегольским видом. Из-под его расстегнутого жакета неру виднелся жилет, белоснежная рубашка и тонкий галстук. Брюки из какой-то даже на вид дорогой ткани и узкие остроносые ботинки дополняли его облик. Рядом с мужчиной стояла девочка лет пяти-шести в красно-белом платьице. На ножках у нее были туфельки на крохотных каблучках, надетые на белые гольфы, один из которых сполз до середы щиколотки. Левой рукой девочка держала за ухо розового кролика, а правой время от времени подносила ко рту чупа-чупс, облизывая конфету сбоку. Именно она обратила внимание на Скотта.
- Папа… Па… - затеребила она отца. – А тут дядя.
Мужчина оторвался от длинного перечня местной флоры, который читал с очевидным интересом.
- Пришли посмотреть на растения? - спросил он Скотта, дружелюбно улыбнувшись и слегка сдвинувшись, как бы освобождая место перед плакатом.
- Я… Нет.
- Значит, на фонтаны. Наука сдает свои позиции перед напором развлечений, - мужчина картинно всплеснул руками и подмигнул. – Это дорожка налево от входа. А вы пошли по правой стороне.
Скотт поспешил обратно. Правая тропинка, выложенная деревянными плашками, была уже. Взрослому мужчине здесь едва хватало места, чтобы пройти, не задевая ветки растений. От всей этой зелени перед глазами рябило, поэтому Скотт пропустил момент, когда заросли закончились, и он практически вывалился на открытую площадку. Заметив на противоположной стороне группу людей, он отступил назад. Пока они никуда не торопились, у него было время осмотреться.
Если за Скоттом оставалось царство зелени, то перед ним раскинулось царство воды. Границей между ними служили два кольца фонтанов самых причудливых форм и расцветок. Большое кольцо состояло из фигур, среди которых узнаваемыми были только морские коньки, слоны и дельфины. С ними чередовались обычные фонтанчики, традиционность дизайна которых компенсировалась буйством подсветки всех цветов радуги.
Второе кольцо образовывали пять мужских скульптур. У ног мужчин располагались небольшие озерца воды, куда стекала вода из их причинных мест. Из соображений морали администрация Галереи прикрыла эти места тряпками, которые промокли насквозь, подчеркивая то, что должны были скрыть.
Место в центре площадки занимал фонтан в виде парохода. Корпус из красных досок, бело-желтые каюты, веселенькая голубая труба, медленно крутящееся колесо и струйки воды, льющиеся из каютных окошек – эта увеличенная в несколько раз игрушка наверняка приводила ребятню в восторг. Рядом пристроилась продавщица с лотком хот-догов. Она словно сошла с рекламных плакатов: светлые короткие кудри под Монро, алые губы, пышные формы и неизменная улыбка. Сейчас, правда, она растрачивала ее впустую. Кроме Профессора и его учеников, которые не обращали на нее внимания, вокруг не было ни души.
А ведь действительно. Ни праздных гуляк, ни парочек, ни детей, которых родители привели сюда в награду за хорошие оценки в школе. Скотт слышал только журчание воды и шелест листвы под дуновениями того, что было настроенной системой вентиляции. В эти звуки вплетались неразборчивые голоса, но долетали они от группы людей, которых он преследовал. Значит, из посторонних только мужчина с дочкой в противоположном конце этажа и девушка за лотком.
Удача, будто подыгрывая, подмигнула ему снова. Продавщица украдкой кинула взгляд на часы и почти бегом направилась к дальнему проходу между фонтанами, на ходу снимая фартук. Светловолосый коренастый паренек сел в этот момент на бортик фонтана, а остальные окружили его, занятые разговором. И только Магнето оказался немного в стороне.
Скотт облизал пересохшие губы. Один удар мог решить все.
*
- Посмотрите, как здесь интересно, - несмотря на то, что их затея обернулась полным провалом, Чарльз умудрялся держаться уверенно. Он стоял, засунув руки в карманы брюк, и восхищенно осматривался по сторонам.
- Угу, - мрачно подтвердил Алекс.
Начиналось все неплохо. Когда Чарльз сообщил, что они отправляются в главный окружной город Уэсчестера Уайт-Плейнс, Рейвен засияла и заявила, что это лучшая идея из всех, которые только можно придумать. Алекс пожал плечами, не разделяя ее бурных восторгов. Баньши было все равно куда ехать, лишь бы выбраться из дома. А Хенк – Эрик не расслышал точно, но Хенк, кажется, сказал что-то про какой-то музей.
Дорога заняла чуть меньше часа. Чарльз вез Алекса и Баньши. Эрик – Рейвен и Хенка, который почему-то предпочел забраться на неудобное переднее сиденье вместо того, чтобы сесть рядом с девушкой.
Она выпорхнула из машины первой. Эрик даже подумал, что будь ее воля, она скрылась бы за дверями большого универмага, не дожидаясь остальных. Спустя минуту, когда он рассмотрел, что представляет собой главная улица Уайт-Плейнс, он едва не смеялся в голос. Ему стало понятно, что утром вызвало такой восторг Рейвен. От магазинов здесь было не продохнуть – «Александер» и «Уоллок», «Бергоф Гудмен» и «Блумингейл», «Нордстром», «Мэйси», «Сирс», «Берлингтон Коат»…. Их витрины сияли и искрились, предлагая женщинам платья, верхнюю одежду, драгоценности и шляпки. Если для женщин существовал специальный рай на земле, то это были его двери.
- Вау, – саркастически заметил Алекс, пока Баньши глазел на сверкающий фасад универмага «Александер» с белой надписью «70% скидки», - вот просто вау.
- Ничего ты в этом не понимаешь! – Рейвен улыбалась. Она обернулась к брату. – Я не взяла с собой денег. Попрошу их записать на твой счет.
- Так где, говоришь, находится твой развлекательный центр с водяными статуями и фонтанами, Чарльз? – на всякий случай уточнил Эрик.
- В конце этой улицы. Четырехэтажное здание.
- Надеюсь, твой счет готов к тяжелым испытаниям?
Когда они, наконец, добрались до Торговой Галереи, разглядывать водяные чудеса уже никому не хотелось. У Хенка и Рейвен не было желания. Баньши устал (в самом начале Рейвен попыталась отдать половину покупок Алексу, но тот агрессивно отрезал: «Я тебе не девка тряпки таскать. Вон, ботаника попроси». Рейвен состроила рожицу, и оставшиеся пакеты тоже достались Баньши). Еще Баньши проголодался, поэтому, как он ни старался интересоваться фонтанами, его взгляд неизменно возвращался к лотку с веселой круглолицей продавщицей, которая время от времени расписывала звонким голосом прелести горячих сосисок, котлет и сэндвичей.
- Вот, например….
- И ради этого мы сюда столько тащились? - Алекс занял место на бортике фонтана-парохода и даже не пытался скрыть свое недовольство. - Тут даже пива выпить негде. Скукотища. Фонтан там, фонтан здесь. Этот поет, этот сверкает. Детский сад какой-то.
- Это достижения культуры...
- Достижения чего? – Алекс с демонстративным презрением уставился на подавшего голос Хенка, - Голые мужики, которые выссут на воде кружочек или крестик, если бросить им в задницу монету? Что я, пидор какой, получать от этого удовольствие? Неудивительно, правда, что тебе нравится.
- Алекс, хватит.
- А может, мы поедим?
На жалобную просьбу Баньши никто не обратил внимания.
Рейвен встала перед Алексом, уперев руки в бока. Ее глаза заблестели.
- Значит, тебе здесь скучно? Тогда езжай в Харрисон.
- Это туда, где весь город один музей обслуживает? Тоже мне, нашла интересное место.
- А ты слышал про Бакаут-роад, которую надо проехать, чтобы попасть к нему?
- Там тоже есть фонтаны?
- Там есть дом Джона Бакаута. Много лет назад он отрубил головы своей жене и всем своим рабам за то, что она путалась с одним из них. Два его взрослых сына даже не пытались остановить его. Просто смотрели и подбадривали папочку. В наказание колдуньи вуду наложили на них проклятие. Они превратили Джона Бакаута и его сыновей в альбиносов, которым нужно есть человеческую плоть, чтобы оставаться белыми. И вот ты подъезжаешь к красному дому. Останавливаешься у глухих ворот. Сигналишь три раза. И оттуда выходят три альбиноса. Они окружают тебя со всех сторон и говорят, – голос Рейвен становился все ниже и ниже: - «Отдавай свое сердце!».
Алекс мигнул. К нему все ближе склонялось бледное лицо с белыми грязными лохмами. Глаза на лице были красными, как кровь. В провале носа зияла пустота. Холодное дыхание коснулось щеки Алекса, когтистая лапа ухватила его за футболку, болезненно оцарапав коже где-то в районе сердца... И Рейвен – уже нормальная Рейвен – захохотала, выпрямляясь.
- Да ты, что, чокнулась, что ли? – Алекс почти орал. Он едва не свалился в фонтан, но не в этом было дело. И не в ее страшилке, несмотря на то, что из-за нее он выглядел полным придурком. Он ведь действительно испугался – и сейчас, с запозданием испугался еще больше, покрываясь холодным липким потом ужаса. Его сила ведь просыпалась. Проснулась, прошлась легкой рябью и улеглась, по странной прихоти не вылившись в убийственные красные кольца, которые могли бы рассечь Рейвен и остальных, как топор кусок мяса.
- Не переживай так, - Рейвен выглядела невинно, - это была шутка.
Эта дурочка даже не понимала!
Хенк покраснел. И этот ботаник тоже не понимал. Но на этот раз повезло. Никто не пострадает.
- Да уж лучше бы мы туда поехали. Интересней бы было.
Алекс спрыгнул с бортика, собираясь пройти мимо Рейвен, чтобы случайно не выдать своего состояния, но она вдруг со смешком толкнула его в плечо. Оказавшийся не по-женски сильным толчок заставил его потерять равновесие. Ботинок заскользил по плитке, отчаянный взмах руками ничего не дал, и Алекс понял, что на ногах ему не удержаться.
Он падал в фонтан одно мгновение и целое мгновение чувствовал, что спокоен, что сила его под контролем и ничто не способно заставить его выйти из себя. Наверное, это была та самая способность владеть собой, о которой говорил ему Чарльз... Когда спина Алекса коснулась воды, он был в прекрасном настроении.
И на них обрушился красный ад.
Тело Леншерра отреагировало мгновенно, вспомнив давно полученные навыки. Упасть, крикнуть: «Ложись!», перекатиться, подсечь рукой ноги Баньши, а ногами подбить Хенка под колени и с облегчением увидеть, что Чарльз падает на пол, таща Рейвен за собой. Еще раз перекатиться, проверить: Рейвен – лежит, Алекс - в фонтане. Хорошо. Приподняться, чтобы кинуться к источнику этой хрени и рухнуть вниз, уходя в сторону. Потому что эта дрянь стелет над полом, сметая все на пути. Эрик слышал одинокий женский визг и грохот разрывающихся на куски статуй. Что бы это ни было, оно смертельно опасно. Краем взгляда он успел выхватить мужскую фигуру с поднесенной рукой к голове, из которой вырывались лучи. Эрик успел броситься за борт фонтана, и тут же мраморный пол на том месте, где он лежал, взметнулся вверх брызгами.
- Что за мать твою хрень?!
В фонтане, оглушенный и дезориентированный, поднимался Алекс.
- Алекс, ложись! Ложись, кому сказал! – Эрик взметнулся вверх, надеясь повалить его обратно в воду. Ошибка. Их враг обернулся на его голос.
Кратчайший миг следующего выстрела растянулся в сознании Эрика, как резина. Он успел посмотреть на остальных и понять, что все лежат и у них еще есть шанс выжить. Что Алекс встает в полный рост на пути лучей. Что источником лучей служат глаза, а не голова нападавшего. Что спасти мальчишку он не успевает. Время для Эрика тянулось, тянулось, тянулось вместе с лучами, которые, наконец, дотянулись до Алекса... И тот заполыхал.
Как Леншерр успел рухнуть на пол снова, он сам не знал. Над его головой мерцало розовое сияние, что-то врезалось в стены, клубами стояла пыль, и крошка летела в разные стороны.
«Эрик, Алекс потерял над собой контроль», - его разума коснулся голос Чарльза. Насколько Эрик помнил, Чарльз все еще лежал на полу между фонтанами, закрывая Рейвен.
«Займись им», - как можно четче подумал Леншерр. В ушах у него звенело, в горле неожиданно комом встал страх. Что за?.. Откуда еще это? Раздражение помогло ему сосредоточиться.
«Баньши, Эрик. Он кричит. Ультразвук».
Леншерр аккуратно повернул голову. Баньши оставался на том же месте, куда его повалил Чарльз, но почему-то уже не лежал, а стоял на коленях. Из его распахнутого рта, казалось, не вылетало ни звука, но нарастающий шум у Эрика в ушах говорил об обратном. Видимо, от взрывов и страха он, как и Алекс, перестал себя контролировать.
«Заставь всех открыть рты. Он на мне».
Эрик приподнялся и, уловив момент, когда кольца Алекса летели в другую сторону, прыжком добрался до Баньши, повалил его навзничь, одновременно ткнув пальцами в шею. Тело Баньши вмиг отяжелело.
- Пришлось отключить его сознание. Я не придумал ничего лучше, - во внезапно наступившей тишине Эрик услышал голос Чарльза. Он обернулся. Чарльз, бледный как смерть, пытался вытащить Алекса из фонтана. Рядом помятый, припорошенный пылью Хенк помогал Рейвен встать. Ее шатало, она наступала на свои вывалившиеся из пакетов покупки, но едва ли замечала эти некогда дорогие ей тряпки. Из разбитых фонтанов вода медленно выливалась на пол, превращая каменную крошку в грязь. Везде валялись ошметки зелени. И где-то еще находился псих, который пытался их убить. Леншерр вытащил руку из-под Баньши. Ублюдка надо было найти.
- Эрик, - Леншерр снова повернулся к Чарльзу, удивленный легкой дрожью в его голосе. – Останься здесь, пожалуйста. Сейчас мне нужна твоя помощь.
Чарльз с каждой секундой бледнел все больше. И Эрик подумал, что он, должно быть, испуган не меньше остальных. Вряд ли он когда-либо сталкивался с чем-то подобным. Эрик сам не сталкивался, но что-то внутри него умерло так много лет назад, что он уже не ощущал страха. Эрик еще раз осмотрел следы побоища. А ведь Чарльз должен быть способен остановить их всех…
К Чарльзу подошла Рейвен и обняла. Ее трясла крупная дрожь. Чарльз погладил ее по волосам. Его лицо медленно серело. И Эрик остался.
*
Где-то совсем близко что-то трещало. Скотт медленно перевернулся на спину по обломкам дерева и осколкам стекла. Он помнил, что прыгал, уворачиваясь от колец, которые разлетались в разные стороны от коротко стриженного парня в фонтане, а потом в ушах зазвенело, он не сумел сгруппироваться, и дальше он отключился… Ни чужих шагов, ни голосов не было слышно – неужели его швырнуло настолько далеко? Скотт открыл глаза. Непрекращающееся потрескивание исходило, оказывается, от нервно мигавших ламп дневного света. Прежде всего, следовало понять, где он находится и как отсюда выйти, чтобы не попасться в руки полиции. Он огляделся. Вокруг валялись осколки стекол, обломки пластика, мелкие камни из фонтанов и зеленые лохмотья тропических растений с загадочными названиями. Чуть дальше был дверной проем. В дверном проеме стояла девочка в красно-белом платьице. Один гольф все также болтался на ее щиколотке, игрушечный заяц все так же был зажат в левой руке.
- Папа, папа, а этот дядя из глазиков красным стреляет, - глухо сказала она.
- Я видел, маленькая, я видел, - так же глухо ответил ее отец, появляясь у нее за спиной.
Скотт потер уши. Послышался вой полицейских сирен. Он скривился и начал вставать. Пора уходить.
- Подождите, – внезапно остановил его мужчина. Он присел на корточки перед девочкой и спросил - Ты ведь поможешь дяде, да?
Она серьезно кивнула.
- Моя дочка вас выведет отсюда. Она знает, как. Здесь когда-то работала ее мама.
- Зачем вы мне помогаете?...
Мужчина замахал на Скотта руками.
– Ну как можно думать о таких вещах в такой момент? Как будто это имеет какое-то значение! Идите уже и идите быстрее, иначе вас найдут.
Он скрылся в поредевших зеленых зарослях, громко ступая по усыпанному мусором полу. Девочка подошла к Скотту и, ухватив в кулачок край его куртки, подергала несколько раз.
- Пойдем. Папа сказал показать тебе дорогу.
Скотт кивнул. Часы на его руке уцелели и показывали, что у него оставалось шесть дней. Еще есть время. Девочка вопросительно посмотрела на него, удивленная его молчанием.
- Пойдем, - хрипло ответил ей Скотт.
На заявку с X-Men: First Class Non-Kink Кто-нибудь из Икс-менов (Скотт, Джина, Гроза или кто-нибудь еще) попадает в прошлое в таймлайн Первого класса и решает исправить ситуацию, убив Эрика, который еще не стал Магнето
Предупреждение 1: Ни Алекс, ни Скотт не знают, что у него есть брат.
Предупреждение 2: действие происходит в середине фильма где-то между тренировками.
Закончено
Часть 1
1 В школе для одаренных детей профессора Ксавьера царила тишина. Она расползалась по особняку от подвала до крыши, проникая через плотно запертые двери и забиваясь в каждую щель. Иногда ее нарушало чье-то дыхание, иногда тихие голоса детей желавших друг другу спокойной ночи, тихий скрип приоткрытой форточки на кухне, пение кузнечика в подвале. И лишь в одном месте владычество тишины было полным. В спальне на втором этаже Скотт Саммерс, сидя на кровати, наблюдал, как медленно мигают красные крупные цифры на электронных часах. Под простым белым корпусом электрические сигналы с усилием прокладывали себе путь от точки до точки, и программа, отрабатывая заложенную последовательность, неохотно мерила секунды - часы задыхались так же, как и Циклоп. Наверное, если бы у него был слух Росомахи, он бы слышал все те звуки, которые нарушали тишину этой ночи, возможно, он бы даже слышал дыхание Профессора под аппаратом жизнеобеспечения. И ему тогда было бы легче, он бы помнил, что жизнь продолжается.
Это была не первая их битва с сильным противником, но впервые он не знал, что ему делать в мире, наступившем после нее. Когда вокруг все гремело, когда враги нападали, он точно знал, что его долг защитить остальных, сделать так, чтобы они выжили.
Теперь задачу «выжить» сменила необходимость «жить», и Скотт не знал, как с ней справиться. После нападения центр Уайт-Плейнс лежал в руинах. Здания с выбитыми окнами, почерневшие от копоти стены, выщербленная кладка и кучи мусора вокруг – вот что видели жители вместо привычной блестящей Хай-стрит. Туда уже согнали технику, и многочисленные бульдозеры, тракторы и миникраны – все как один оранжевого цвета – сновали туда-сюда, расчищая завалы. С высоты птичьего полета они были похожи на муравьев, трудолюбиво восстанавливающих свое место обитания после того, как его разрушило ради своей забавы высшее существо.
Особняк, на который напали одновременно с городом, выстоял благодаря системе защиты. «Школа Профессора Ксавьера почти не пострадала», - говорили в новостях, демонстрируя целый фасад дома и лишь мельком показывая разрушенное крыло. Как будто потери измерялись количеством выбитого кирпича, а не тишиной опустевших комнат!
Если бы Профессор был здоров, он бы знал, что делать, он указал бы путь, по которому идти дальше. Но во время последнего столкновения, он попробовал прикрыть Магнето и сейчас лежал в медицинской палате – спокойный и безучастный - не реагируя на внешние раздражители.
Скотт не понимал, почему все относятся к этому так спокойно. Гроза сновала по дому, размещала учеников, проводила занятия, будто ничего не произошло. Росомаха куда-то уехал «кое-что проверить», опять бросив их, когда они нуждались в помощи. Зверь пропадал на каких-то важных встречах, словно было что-то важнее обрушившейся на них трагедии. И даже Джин, его Джин, когда не наблюдала за профессором, преподавала ученикам, словно не замечая ни обвалившегося крыла, ни выжженного парка. Они почти не разговаривали. Она сначала попыталась, но он оборвал ее простым «все в порядке» и теперь старался ложиться до того, как она возвращалась в комнату. Она приходила, тихо устраивалась на кровати рядом и забывалась сном, а он до утра не смыкал глаз, давясь этой тишиной.
В этот раз он дождался, когда Джин придет и за его плечом раздастся ровное спокойное дыхание. Потом тихо поднялся, оделся на ощупь и, захватив лишь легкую ветровку, выскользнул из комнаты.
Он не знал, что как только дверь закрылась за ним, Джин открыла глаза, но не стала его останавливать.
Скотт тихо спустился в гараж, не встретив никого по дороге. Забрал мотоцикл и стрелой вынесся на улицу. Он не знал, сколько времени он колесил по дорогам - в его памяти все слилось в одно смазанное пятно, вобравшее в себя цвета и формы. Он не хотел останавливаться. Он жадно впитывал в себя рык мотора, вибрацию машины и свист воздуха, чувствуя себя, наконец, немного живым. Он несся бы и несся вперед, пока хватает бензина, но темное препятствие, вдруг возникшее на пути, заставило его резко затормозить. Когда сердце перестало колотиться, а в ушах стих надсадный стон сработавших колодок, Циклоп огляделся. Его рука на руле рефлекторно сжалась. Он приехал к развалинам Торговой Галереи. Сюда пришелся удар лазерами, и здание, построенное много лет назад, не выдержало потоков энергии, которые уничтожили стекла и бетон.
Бросив мотоцикл, Скотт пошел внутрь. Он и сам не знал, зачем он это делал. Зачем смотреть на эти осыпавшиеся перегородки, покалеченные чаши фонтанов, зачем искать отметины и вспоминать по ним, что именно здесь происходило. Вот туда, где вход засыпан полностью, попала молния Грозы и лишила нападавших возможности выбраться на улицу. А тут видны выбоины – сюда молотили люди из своих автоматов и пулеметов, оружия, практически бессильного против иной формы жизни, но они сказали: «Это наш город, и мы будем его защищать». Храбрость и гордость. Магнето назвал это глупостью.
Это имя заставило его пнуть в бессильной ярости обломки на полу. Нога, не встретив сопротивления, легко прошла через пыль и камешки, отбросив их по сторонам. Скотт мог понять желание Профессора защитить свои учеников, своих друзей или мир на планете, но он не собирался, не хотел понимать, почему вдруг Профессор, рискуя своей жизнью, попытался спасти их заклятого врага, который наверняка был причастен к этому нападению. Скотт слышал что-то о том, что когда-то, в молодости, они были друзьями, но с тех пор прошло много времени…. И сейчас Магнето был жив и здоров и собирал, наверное, себе новую армию, чтобы воспользоваться бедственным положением людей Икс, а Профессор не умирал, но и не жил в своей постели! Из глубин души вылезло что-то темное, схватившее когтистой лапой сердце. «Если бы его не было. Если бы я мог что-то изменить», - подумало оно.
Саммерс снова пнул ногой камень. Он ничего не мог сейчас, как ничего не смог и раньше. Он, лидер мутантов, постоянно опаздывал. Не успел предотвратить нападение, не успел предупредить учеников в особняке, не успел спасти Профессора. И у него всегда было оправдание: то враги задержали, то не зависящие от него обстоятельства. Даже его совесть осознавала всю весомость этих причин и держала рот на замке, бросив его в чертовой тишине в одиночестве.
- Пришли сюда предаваться печали? - раздался хриплый голос, и Саммерс вздрогнул, не понимая, он действительно ли он услышал эти слова или это было всего лишь эхо его собственных мыслей.
Вслед за словами раздался кашель, будто произнесший их подавился следующей фразой. В паре шагов от Саммерса стоял совершенно реальный человек. Нежданный пришелец маячил в темноте белым пятном. Белые туфли, белые брюки клеш, белая водолазка с объемным воротником, из которого торчала тонкая шея. Короткий бушлат, висевший на плечах, тоже казался светлим. Лицо без возраста: так бывает в старости, когда в шестьдесят лицо застывает восковой маской, оставаясь неизменным до самой смерти. Старик дернул за воротник водолазки, будто тот мешал дышать.
- Мутанты… ветвь эволюции. А поведение не изменилось. И зачем только вам новая комбинация генов, если мозги остались прежними.
- Здесь не стоит ходить в такое время, - угрюмо бросил Скотт. – Здесь еще может быть небезопасно.
- Вы про моих инопланетных друзей, мероприятие которых закончилось не слишком успешно? Не думаю, что кто-то из них здесь остался. Если же вы вдруг имели в виду преступные элементы человеческого происхождения, то вы же меня от них защитите, молодой человек?
Если бы Скотт услышал подобное пару дней назад, он бы среагировал мгновенно: задержать, допросить, отдать под стражу. Сейчас понимание приходило медленно. Инопланетные друзья? Ну да, ходили слухи, что с пришельцами видели какого-то человека. Тогда они от этой информации отмахнулись. Неудивительно – всегда кто-то хочет сотрудничать с захватчиками. Если это не высокопоставленный военный чин, то и неопасно. Скотт нахмурился, прогоняя апатию.
- Кто вы и что вам нужно?
- Неважно, кто я. Но мне действительно кое-что нужно от вас.
- Если вы хотите гарантий безопасности, то не мне это решать. Вас будут судить люди. И я бы не надеялся на их снисхождение после того, как вы изменили своему виду.
- Я не служу своему виду, поэтому я не могу ему изменить. Я служу знаниям, – очень строго поправил его мужчина. Скотту показалось, что вместо глаз у него пустые туннели. – Эта древняя раса по развитию обогнала нас на столетия. А вы о каких-то бессмысленных высоких материях. Но перейдем к делу, мы отвлеклись.
Мужчина зашагал из стороны в сторону, бормоча под нос какие-то фразы. Про Скотта он, казалось, совершенно забыл. Неожиданно он остановился
- Насколько я понял, у вас есть некоторые претензии к мутанту по имени Магнето. Думаю, что, несмотря на ваши недавние совместные действия, претензии не исчезли. Вряд ли вы будете удивлены, если узнаете, что у меня они тоже есть.
- Послушайте... – ненавистное имя хлестнуло по нервам.
- Хватит меня прерывать! - внезапно закричал старик. Этот крик вырвался из его горла клекотом хищной птицы, и он тут же схватился за шею.- Я хочу предложить вам сделку! Я могу отправить вас в прошлое, где вы убьете Магнето! А вы меня прерываете! – продолжал кричать он. Он хотел добавить что-то еще, но тут его скрутил приступ кашля. Он кашлял и кашлял, не переставая, несколько минут. Он кашлял и одновременно протягивал руку к Скотту, словно опасаясь, что тот уйдет. В этом было что-то отчаянное и жалкое одновременно. Этот человек безумен, думал Скотт, он преступник. Однако желание узнать, что он скажет дальше, как ядовитый плющ, уже заплело его ноги.
- Не существует таких мутантов, которые могут играть со временем. Это невозможно.
- Невозможно – это определение того, что превышает наши возможности, - яростно зашептал старик. Его приступ кашля прошел, оставив после себя тяжелое, с присвистом дыхание. – У других рас другие возможности.
- У них есть такие способности? – Скотту стало не по себе. Несмотря на то, что они победили, они до сих пор ничего не знали о своих врагах, которые появились и ушли внезапно и без объяснений.
Собеседник Скотта презрительно скривил губы
- Какой прок мне был бы помогать им, если бы речь шла о способностях, которыми не может воспользоваться человек. Техника, конечно.
- И вы думаете, что я вам поверю?
- Вам не нужно верить. Достаточно надеяться и хотеть чего-то невозможного. Например, предотвратить неминуемую смерть какого-то дорогого человека, - старик смотрел прямо Скотту в глаза, и, видимо, разглядев в них что-то, расплылся в улыбке.
- А вы ведь хотите, молодой человек, страстно хотите. Конечно, вы можете пойти на поводу своего здравомыслия и отказаться. И тогда будете всю оставшуюся жизнь мучиться кошмарами, представляя: а что если? Вам будут сниться сны, где у мертвых есть голоса, но, проснувшись, вы будете находить лишь могильные плиты и молчание.
Слова мужчины падали, как семена в землю. И она была плодородной. Она была плодородной! Скотта уже мучили кошмары, и он уже видел достаточно могильных плит.
- И как это будет выглядеть?
- У вас будет семь дней на то, чтобы убить Магнето...
- Это слишком мало
- Да помолчите вы…- снова вспыхнул старик, но тут же понизил голос, опасаясь нового приступа кашля. - У вас будет семь дней, и если вы не справитесь, то лучше даже не беритесь. Я найду другого, более способного.
Мужчина достал из кармана какой-то предмет. С точки зрения Скотта эта штуковина больше всего походила на простой монолитный куб.
- Я активирую это, вас перенесет в прошлое. У вас там будет семь дней. Когда эти семь дней истекут, вас вышвырнет сюда, где бы вы не находились и чем бы вы не занимались в этот момент. Поэтому постарайтесь уложиться до этого срока. Я буду ждать вас.
Скотт смотрел на этого шарлатана с игрушкой в руках и думал об истории, которая могла измениться из-за его действий. О последствиях, о своей ответственности перед своим миром. Однако все эти мысли не находили отклика в душе. Если он поступит правильно и сдаст этого человека властям, его накажут, и ничего не изменится. Наказание виновных не возвращает погибших. Зато его согласие могло все изменить. Он бы все исправил. И чего стоит жизнь Магнето, по сравнению с жизнями всех погибших по его вине, по сравнению с жизнью Профессора. По сравнению с этим даже его жизнь ничего не стоила.
- Хорошо. Я согласен.
*
Очнулся Саммерс от того, что по его лицу кто-то ползал. Что-то ткнулось в нос, защекотало щеку. Он резко поднялся, одновременно быстро проверяя, на месте ли визор. С его лица свалилась крыса, возмущенно пискнула и, задев по дороге пустую банку с нарисованным на боку абрикосом, нырнула за мусорный бак. Легкое движение крысиного хвоста оказалось той соломинкой, которая перешибает спину верблюду. С вершины горы мусора, торчавшего из бака, свалилась картонная пачка из-под кукурузных хлопьев. Вслед за ней, покачавшись немного, упал плотный пакет. Раздался звон битого стекла, и под пакетом медленно стала образовываться темная лужа.
Рядом с баком, за которым спряталась крыса, стояло еще два таких же, наполненных до краев разнообразным мусором. Все три железных брата-близнеца ютились на крошечной площадке не больше пяти метров в длину и ширину, зажатой с трех сторон стенами. Одна из них – прямо перед Саммерсом – была темно-бордового цвета высотой в четыре этажа. Вделанная в стену светло-зеленая дверь выходила на небольшое крыльцо с высокими поручнями. Сбоку от двери кто-то написал белой краской: «МЕСТО ДЛЯ ЧЕРНАМАЗЫХ». Сразу под этой надписью шла еще одна, обращенная, видимо, к первому автору: «Я УРОЮ ТЕБЯ УЭББ». Обычная мусорка посреди жилого квартала. Даже чуть более аккуратная, чем те, что Саммерсу приходилось видеть. Но это не отвечало на вопрос: где он, черт возьми? Затылок ныл, как от сильного падения, и в памяти ретроспективой начали всплывать события этой (а этой ли?) ночи. Гонка по ночным улицам. Одиночество. Развалины.
Из-за бака высунулись две крысиные мордочки. Затем одна крыса, посмелей, выползла вперед и села на задние лапы, внимательно наблюдая за чужаком, который вторгся на их территорию. «Чего расселся? - будто спрашивала она. – У тебя тут дела есть». Помотав головой, Скотт оперся рукой о землю. В ладонь впился осколок стекла, и острое неприятное ощущение махом вернуло ему все воспоминания. Разговор со стариком на ступеньках Галереи. Ему предложили сделку. Он согласился. И что теперь?
В этот момент светло-зеленая дверь открылась, и на крыльце появилась девушка в форменной белой блузке и короткой юбке с зеленым платком на шее. На голове у нее красовалась кокетливо заколотая набок беретка, а в руках болтался черный пакет.
- Чего тут толчешься? – проходя мимо него к бакам, бросила она. – Что, мест других нет? А ну пошел отсюда. У нас здесь порядочный магазин,
Лицо у девушки было усталым, а голос – простуженным. Она отчитывала его монотонно и равнодушно, как человек, которого правила обязывают делать глубоко безразличную ему работу. По дороге назад к двери она опять заговорила.
- Ночлежка на соседней улице. Нечего тут по бакам шарить, грязь разводить, не наубираешься потом за вами.
Девушка даже не оглянулась, чтобы проверить, послушался ли он ее. Но скрежет замка двери призван был продемонстрировать бродяге, что меры предосторожности она на всякий случай предприняла.
«В вас перенесет в прошлое. У вас там будет семь дней». Семь дней. Скотт не представлял, сколько уже прошло из отпущенного ему времени. Оставалось надеяться, что немного. Он запрограммировал свои часы на обратный отсчет. Теперь все его действия должны подчиняться лишь одной цели.
Отряхнувшись и приведя в порядок одежду, Скотт решил обогнуть здание по периметру. Он шел мимо бордовой стены вперед, к свету шумной улицы, и с каждой секундой ощущение узнавания разбухало в его груди все сильнее. Когда он завернул за угол и оказался возле главного входа, он был готов поклясться, что находится возле того же торгового центра, на развалинах которого он сидел всего несколько часов назад, - или возле точной его копии.
Остановившись перед обещавшей скидки витриной, Скотт оглянулся по сторонам с новым интересом. Он старался охватить взглядом все: дорогу, людей, здания вокруг, впитать в себя все ощущения, смотреть не только глазами. Все вокруг казалось знакомым, только немного иным, смутно изменившимся. Линии зданий словно стали мягче, надписи округлее, у людей были какие-то другие лица.
Мимо него быстрым шагом прошла женщина. Короткая пушистая стрижка, юбка клеш по колено, белая блузка с пышным рукавом. На другой стороне улицы болтали две девушки, похожие чем-то друг на друга, как сестры. На обеих треугольные платьица с геометрическим рисунком розово-оранжевых цветов, обе - в серебристых сапожках. И даже стрижки у них были одинаковыми – короткое каре, с кончиками прядей, подвернутыми к скулам. Переходившая дорогу женщина средних лет в платье, как у Джекки Кеннеди, крупных искусственных бусах, как у Джекки Кеннеди и с прической, как у Джекки Кеннеди, презрительно фыркнула в их сторону, поправив рукой, затянутой в короткую перчатку, большие очки.
- Неужели не провалился?
- Шутишь! Ты бы знал, сколько я готовился, чтобы попасть в UW! – к переходу направлялись два молодых человека в щегольских костюмах и белых рубашках с узкими воротничками и узкими галстуками.
Через перекресток пронеслась машина, какая-то рубленная, вытянутая и неуклюжая, будто спешившая прямо из прошлого в его продвинутый век. Пока он провожал ее взглядом, прямо на него вырулил небольшой фургончик, притормозил и резко засигналил. Саммерс машинально отскочил в сторону и только тогда понял, что стоит прямо на месте для парковки. Из фургончика – такими, наверное, пользовались еще в довоенные годы - выпрыгнул пожилой мужчина в широкополой шляпе и с сигарой в зубах. По обеим сторонам его рта висели роскошные усы, такие же желтые от табака, как и крупные зубы, которые водитель оскалил в укоризненной улыбке.
- Эй, парень, ты чего на дороге встал? Жить надоело? Понадевают очков новомодных и вообще по сторонам не смотрят.
На Саммерса будто что-то обрушилось. Его взгляд выхватывал фигуры людей, отмечая мелкие детали, сравнивая с тем, что он знал и видел, сличал и вспоминал. Мир закрутился перед глазами, его настигло мучительное ощущение, что еще немного – и по зернистому сероватому кадру поползут вертикальные полосы, а в ушах зазвучит музыка, которая всегда сопровождает старые фильмы.
- Сейчас какой год? - вырвался у него мимо воли вопрос.
- Шестьдесят второй, - водитель нахмурился, но ответил.
- А где я?
- Уайт-Плейнс, штат Нью-Йорк. И стоишь ты сейчас на его главной улице перед Торговой Галереей, - мужчина вытащил сигару изо рта и согнутым указательным пальцем приподнял шляпу. - Слышь, парень, может тебе позвать кого?
- Нет, нет, спасибо, - Скотт продолжал присматриваться, не веря и одновременно веря своим глазам. Вот что подспудно тревожило его раньше - прически, лица, не могущие принадлежать его современникам, надписи на витринах, похожие на те, что его окружали его всю жизнь, и все равно другие. Теперь он не просто смотрел, а видел – и принимал, понимал происходящее. Он был на Хай-стрит. За его спиной высилась Торговая Галерея, где через несколько десятилетий развернутся жестокие бои. Напротив стоял магазин «Александер», рядом «Блуминдейл» - не изменившиеся практически ни на йоту, как красочная иллюстрация к неофициальному девизу Уайт-Плейнс: «Город, который не меняется годами».
Скотт Саммерс был все там же, где встретил ночью того человека. Он действительно перепрыгнул на несколько десятилетий назад. В 1962 год.
*
Май в 1962 году выдался сумасшедшим. Его запахи кружили головы парфюмерам, высокое небо пленяло художников, великолепие расцветающей природы вдохновляло поэтов, но Чарльз с Эриком замечали, пожалуй, лишь отсутствие тени на выложенной брусчаткой аллее. Эта часть парка была засажена пирамидальными липами, и их ветви не могли служить препятствием для теплого весеннего солнца. Чарльз, энергично жестикулируя, отстаивал свою теорию воспитания юных мутантов.
- В Уайт-Плейнс открылся новый развлекательный центр: что-то вроде универмага с аттракционами. Говорят, он завоевывает безумную популярность. Нам надо сходить туда вместе с детьми.
- Зачем?
- Им нужно отдохнуть и узнать друг друга получше. К тому же, там интересно. Только представь, они поставили там поющий фонтан, фонтан с подсветкой. И двигающиеся статуи, которые рисуют на воде, если бросить в них монетку.
- По-моему, одному молодому профессору не терпится туда попасть.
На живом лице Чарльза отразилась целая гамма эмоций, сменившаяся беспечной улыбкой.
- Вообще-то, да, - обезоруживающе признал он. - Но сейчас не это главное. Мы собрали людей, которые не имеют между собой ничего общего, вырвали их из привычной жизни и пытаемся научить их доверять друг другу. Общий отдых поможет им научиться этому.
- Общие тренировки тоже неплохо справляются с этой задачей.
- Им нужно понять, что за стенами этого дома существует громадный волнующий мир, от которого нельзя отказываться.
Леншерр собрался заметить, что этому громадному волнующему миру достаточно любого повода, чтобы самому отказаться от них, если он узнает об их существовании. Однако лицо Чарльза светилось такой неподдельной радостью, что Эрик промолчал. В конце концов, рассеять иллюзии он успеет всегда. Так почему бы не дать Чарльзу еще немного порадоваться своим надеждам?
В конце аллея раздваивалась. Две узкие тропинки разбегались в разные стороны, а впереди дорогу перегораживало высокое дерево, за которым плотной стеной рос кустарник. У дерева была темно-красная красивая кора, и все оно было усыпано бледными цветами.
- Это вишня. Ее посадил еще мой дед, - Чарльз погладил шершавый ствол. - Мечтал, что она вырастет, начнет плодоносить… А я представлял, как построю на ее ветвях домик и буду ночевать там с книжкой, а поутру вылезать из постели и лакомиться ягодами.
- И как?
Чарльз смущенно пожал плечами.
- Не вышло. Она до сих пор сбрасывает завязь. А мне дали понять, что домик на дереве не соответствует положению наследника семейства Ксавьеров. Но знаешь, я все равно каждый год жду появления вишен и достаю старые чертежи.
- Если ты все же построишь домик, мы поселим там Баньши.
- Не раньше, - закинув руки за голову, Чарльз рассмеялся, - не раньше, чем я воплощу в жизнь свою детскую мечту.
Эрик тоже рассмеялся, как-то странно глядя на него, и Чарльз не стал отводить глаза, ставя одновременно крепкий-крепкий блок, чтобы невзначай не услышать ни единой мысли. Ну, имеет же телепат право хоть раз не знать того, что на самом деле думают о нем окружающие, а просто догадываться, как обычный человек?
- Хорошо, ты меня убедил. Мы пойдем в этот развлекательный центр
*
Мужчина с сигарой уже давно ушел, разворачивая в руках мятую бумажку, а Скотт все стоял на том же месте, пытаясь понять, что делать дальше. Почему он решил, что оказался в прошлом своего мира? Разум продолжать задавать вопросы, но Скотт решил довериться чувствам. В конце концов, вся ситуация так далеко вышла за грань разумного, что прежние рассудочные суждения можно было с легкостью отправить на свалку. Итак, предположим, что он оказался в своем мире. В таком случае, недалеко от Уайт-Плейнс находится Уэсчестер. Остается узнать, там ли Профессор, известно ли ему про мутантов и встретил ли он уже Магнето…
При всей кажущейся ясности, план казался на редкость бредовым.
Прямо перед ним собиралась стайка девчушек. Все как на подбор тонкие тростиночки в ультракоротких платьях. Одна из них посмотрела на него громадными глазами и густо покраснела. Никто не отшатывался от него, не тыкал с испугом или отвращением пальцем в визор. Здесь не надо было прятаться. Для людей вокруг он был не мутантом, а, скорее, экстравагантным поклонником таланта Андре Куррежа. Та же девушка снова подняла на него взгляд и застенчиво улыбнулась. Захихикав, одна из ее подружек что-то быстро зашептала ей на ухо, от чего девушка покраснела еще больше. Скотта опять настигло ощущение, что он смотрит старый фильм. Все казалось слишком нереальным, слишком простым и чистым, словно мир вокруг лишь вступал в свою весну, не ведая ни страхов, ни печалей.
…- Все, больше я не понесу, Рейвен, даже не уговаривай! – раздался протестующий крик, и тут же кто-то налетел на Скотта сзади. Какой-то рыжий паренек, увешанный пакетами, как рождественская елка гирляндами, пытался сохранить равновесие и ничего не обронить.
- Осторожно! Баньши, ну, какой же ты! - девушка – хорошенькая блондинка – засмеялась, прикрывая рот рукой. Потом, подбежав, подхватила под локоть. - Давай помогу.
- Простите, он вас не заметил, - этот голос заставил Саммерса вздрогнуть. – Он слишком увлекся спором.
Перед Скоттом извинялся Профессор. Нет, еще не Профессор - Чарльз Ксавьер. На ногах, с шевелюрой и светящимися глазами. Засунув руки в карманы брюк, он с весельем наблюдал за попыткой Баньши выпутаться из пакетов.
- Ну, мы идем или нет? – мимо, не останавливаясь, прошел накачанный крепыш, даже не взглянувший в их сторону. Ксавьер и девушка с рыжим тинэйджером присоединились к нему через секунду. Высокий худой юноша в очках, видимо, был в их компании пятым. Перед самым входом в Галерею он забрал из рук рыжего пару пакетов.
А потом Скотт застыл второй раз. Его аккуратно обошел высокий статный красавец. Темные брюки, темная водолазка, кожаная куртка. Очень характерный мягкий шаг бойца. Скотт научился отличать такие. Небрежная манера двигаться, от которой веет сдержанной силой. И один взгляд. Короткий, оценивающий, не задержавшийся на нем ни одного лишнего мгновения.
Саммерс пошел следом только, когда за этим мужчиной захлопнулись двери Торговой Галереи. Судьба благоволила ему, давая возможность махом решить все проблемы. Было это колдовство или неслыханное везение – неважно. Скотту выпал шанс, который он не собирался упускать. Он вспоминал куртку и водолазку, высокую фигуру, холодный взгляд. У Профессора прежним остался голос, у Магнето – глаза. Его враг был перед ним. И в этот раз он не собирался опаздывать. Он уже знал, как ему надо поступить.
Галерея показалась ему еще громадней, чем Скотт помнил ее в будущем. В ее интерьере архитектор решил сымитировать городскую улицу. По центру вилась пешеходная дорожка, огражденная невысокими кирпичными заборчиками. Через каждые пару метров стояли лавки с мусорными урнами по краям, в которые отдыхающие дети с мамами сбрасывали обертки от мороженого и хот-догов, а скучающие отцы – окурки и пустые пачки сигарет. Над лавками гостеприимно шелестели кронами деревья в громадных горшках. На поворотах этой игрушечной торговой улицы можно было увидеть зажженные фонари с привинченными к ним стальными указателями с названиями отделов.
Они прошли, не останавливаясь, весь первый этаж с модной одеждой, обувью и детскими игрушками. Покупателей и просто отдыхающих становилось все больше, и Скотту даже не приходилось тратить усилий, чтобы спрятаться в толпе. Однако в конце пролета, где располагались самые дорогие магазины с пугающими для большинства людей ценами, он уже не мог чувствовать себя в безопасности. Когда Профессор и его спутники остановились, недоуменно оглядываясь, у самой стены, Скотт быстро нырнул в бутик мужской одеждой.
- Вам чем-нибудь помочь? – возле него немедленно материализовался кругленький продавец, за спиной которого маячила брюнетка с красной лентой в шикарном начесе. – Если хотите, мы можем вам предложить…
Скотт замотал головой, стараясь не выпускать из виду самого высокого парня, который служил прекрасным маяком.
- Здесь, я нашла! – закричала вдруг блондинка, сумев заглушить даже щебет продавца. Скотт все никак не мог сообразить, кто она такая, - Сюда, Чарльз.
Они свернули направо. Скотт выскочил из бутика и успел добежать до того места, где они стояли, как раз когда макушка высокого парня скрывалась в полу небольшой ниши справа.
В нише оказалась винтовая лестница. Она шла вниз крутым изгибом, у подножья которого можно было рассмотреть громадную клумбу с красно-зелеными цветами. Видимо, именно ее сменил потом эскалатор. Спускаясь, Саммерс с любопытством оглядывался. В его время нижний этаж принадлежал машинам и мотоциклам разных моделей. В воздухе витал запах больших денег, и искусственный свет отражался от отполированных металлических боков. В 1960-х здесь, оказывается, пахло влагой и цветами. Потолок, отделанный синей плиткой, имитировал небо, зеленые растения, высаженные в причудливом порядке, превращались в какой-то лабиринт. Профессора и Магнето нигде не было видно. Скотт наугад пошел направо. Буквально через несколько метров он попал в небольшое помещение, служившее, видимо, чем-то вроде справочного центра. На стенах были развешены плакаты, которые схематично рассказывали о поясах земли и этапах развития растений. Еще несколько пестрели изображениями растений с надписями. Судя по ним, здесь были кувшинки в каком-то бассейне, ананасы, геликонии и драцены. Дальше Скотт не стал читать. Эти названия звучали для него как заклинания на неизвестном языке.
Кроме него в помещении был лишь мужчина невысокого роста с маленькой девочкой. Мужчина привлекал внимание своим щегольским видом. Из-под его расстегнутого жакета неру виднелся жилет, белоснежная рубашка и тонкий галстук. Брюки из какой-то даже на вид дорогой ткани и узкие остроносые ботинки дополняли его облик. Рядом с мужчиной стояла девочка лет пяти-шести в красно-белом платьице. На ножках у нее были туфельки на крохотных каблучках, надетые на белые гольфы, один из которых сполз до середы щиколотки. Левой рукой девочка держала за ухо розового кролика, а правой время от времени подносила ко рту чупа-чупс, облизывая конфету сбоку. Именно она обратила внимание на Скотта.
- Папа… Па… - затеребила она отца. – А тут дядя.
Мужчина оторвался от длинного перечня местной флоры, который читал с очевидным интересом.
- Пришли посмотреть на растения? - спросил он Скотта, дружелюбно улыбнувшись и слегка сдвинувшись, как бы освобождая место перед плакатом.
- Я… Нет.
- Значит, на фонтаны. Наука сдает свои позиции перед напором развлечений, - мужчина картинно всплеснул руками и подмигнул. – Это дорожка налево от входа. А вы пошли по правой стороне.
Скотт поспешил обратно. Правая тропинка, выложенная деревянными плашками, была уже. Взрослому мужчине здесь едва хватало места, чтобы пройти, не задевая ветки растений. От всей этой зелени перед глазами рябило, поэтому Скотт пропустил момент, когда заросли закончились, и он практически вывалился на открытую площадку. Заметив на противоположной стороне группу людей, он отступил назад. Пока они никуда не торопились, у него было время осмотреться.
Если за Скоттом оставалось царство зелени, то перед ним раскинулось царство воды. Границей между ними служили два кольца фонтанов самых причудливых форм и расцветок. Большое кольцо состояло из фигур, среди которых узнаваемыми были только морские коньки, слоны и дельфины. С ними чередовались обычные фонтанчики, традиционность дизайна которых компенсировалась буйством подсветки всех цветов радуги.
Второе кольцо образовывали пять мужских скульптур. У ног мужчин располагались небольшие озерца воды, куда стекала вода из их причинных мест. Из соображений морали администрация Галереи прикрыла эти места тряпками, которые промокли насквозь, подчеркивая то, что должны были скрыть.
Место в центре площадки занимал фонтан в виде парохода. Корпус из красных досок, бело-желтые каюты, веселенькая голубая труба, медленно крутящееся колесо и струйки воды, льющиеся из каютных окошек – эта увеличенная в несколько раз игрушка наверняка приводила ребятню в восторг. Рядом пристроилась продавщица с лотком хот-догов. Она словно сошла с рекламных плакатов: светлые короткие кудри под Монро, алые губы, пышные формы и неизменная улыбка. Сейчас, правда, она растрачивала ее впустую. Кроме Профессора и его учеников, которые не обращали на нее внимания, вокруг не было ни души.
А ведь действительно. Ни праздных гуляк, ни парочек, ни детей, которых родители привели сюда в награду за хорошие оценки в школе. Скотт слышал только журчание воды и шелест листвы под дуновениями того, что было настроенной системой вентиляции. В эти звуки вплетались неразборчивые голоса, но долетали они от группы людей, которых он преследовал. Значит, из посторонних только мужчина с дочкой в противоположном конце этажа и девушка за лотком.
Удача, будто подыгрывая, подмигнула ему снова. Продавщица украдкой кинула взгляд на часы и почти бегом направилась к дальнему проходу между фонтанами, на ходу снимая фартук. Светловолосый коренастый паренек сел в этот момент на бортик фонтана, а остальные окружили его, занятые разговором. И только Магнето оказался немного в стороне.
Скотт облизал пересохшие губы. Один удар мог решить все.
*
- Посмотрите, как здесь интересно, - несмотря на то, что их затея обернулась полным провалом, Чарльз умудрялся держаться уверенно. Он стоял, засунув руки в карманы брюк, и восхищенно осматривался по сторонам.
- Угу, - мрачно подтвердил Алекс.
Начиналось все неплохо. Когда Чарльз сообщил, что они отправляются в главный окружной город Уэсчестера Уайт-Плейнс, Рейвен засияла и заявила, что это лучшая идея из всех, которые только можно придумать. Алекс пожал плечами, не разделяя ее бурных восторгов. Баньши было все равно куда ехать, лишь бы выбраться из дома. А Хенк – Эрик не расслышал точно, но Хенк, кажется, сказал что-то про какой-то музей.
Дорога заняла чуть меньше часа. Чарльз вез Алекса и Баньши. Эрик – Рейвен и Хенка, который почему-то предпочел забраться на неудобное переднее сиденье вместо того, чтобы сесть рядом с девушкой.
Она выпорхнула из машины первой. Эрик даже подумал, что будь ее воля, она скрылась бы за дверями большого универмага, не дожидаясь остальных. Спустя минуту, когда он рассмотрел, что представляет собой главная улица Уайт-Плейнс, он едва не смеялся в голос. Ему стало понятно, что утром вызвало такой восторг Рейвен. От магазинов здесь было не продохнуть – «Александер» и «Уоллок», «Бергоф Гудмен» и «Блумингейл», «Нордстром», «Мэйси», «Сирс», «Берлингтон Коат»…. Их витрины сияли и искрились, предлагая женщинам платья, верхнюю одежду, драгоценности и шляпки. Если для женщин существовал специальный рай на земле, то это были его двери.
- Вау, – саркастически заметил Алекс, пока Баньши глазел на сверкающий фасад универмага «Александер» с белой надписью «70% скидки», - вот просто вау.
- Ничего ты в этом не понимаешь! – Рейвен улыбалась. Она обернулась к брату. – Я не взяла с собой денег. Попрошу их записать на твой счет.
- Так где, говоришь, находится твой развлекательный центр с водяными статуями и фонтанами, Чарльз? – на всякий случай уточнил Эрик.
- В конце этой улицы. Четырехэтажное здание.
- Надеюсь, твой счет готов к тяжелым испытаниям?
Когда они, наконец, добрались до Торговой Галереи, разглядывать водяные чудеса уже никому не хотелось. У Хенка и Рейвен не было желания. Баньши устал (в самом начале Рейвен попыталась отдать половину покупок Алексу, но тот агрессивно отрезал: «Я тебе не девка тряпки таскать. Вон, ботаника попроси». Рейвен состроила рожицу, и оставшиеся пакеты тоже достались Баньши). Еще Баньши проголодался, поэтому, как он ни старался интересоваться фонтанами, его взгляд неизменно возвращался к лотку с веселой круглолицей продавщицей, которая время от времени расписывала звонким голосом прелести горячих сосисок, котлет и сэндвичей.
- Вот, например….
- И ради этого мы сюда столько тащились? - Алекс занял место на бортике фонтана-парохода и даже не пытался скрыть свое недовольство. - Тут даже пива выпить негде. Скукотища. Фонтан там, фонтан здесь. Этот поет, этот сверкает. Детский сад какой-то.
- Это достижения культуры...
- Достижения чего? – Алекс с демонстративным презрением уставился на подавшего голос Хенка, - Голые мужики, которые выссут на воде кружочек или крестик, если бросить им в задницу монету? Что я, пидор какой, получать от этого удовольствие? Неудивительно, правда, что тебе нравится.
- Алекс, хватит.
- А может, мы поедим?
На жалобную просьбу Баньши никто не обратил внимания.
Рейвен встала перед Алексом, уперев руки в бока. Ее глаза заблестели.
- Значит, тебе здесь скучно? Тогда езжай в Харрисон.
- Это туда, где весь город один музей обслуживает? Тоже мне, нашла интересное место.
- А ты слышал про Бакаут-роад, которую надо проехать, чтобы попасть к нему?
- Там тоже есть фонтаны?
- Там есть дом Джона Бакаута. Много лет назад он отрубил головы своей жене и всем своим рабам за то, что она путалась с одним из них. Два его взрослых сына даже не пытались остановить его. Просто смотрели и подбадривали папочку. В наказание колдуньи вуду наложили на них проклятие. Они превратили Джона Бакаута и его сыновей в альбиносов, которым нужно есть человеческую плоть, чтобы оставаться белыми. И вот ты подъезжаешь к красному дому. Останавливаешься у глухих ворот. Сигналишь три раза. И оттуда выходят три альбиноса. Они окружают тебя со всех сторон и говорят, – голос Рейвен становился все ниже и ниже: - «Отдавай свое сердце!».
Алекс мигнул. К нему все ближе склонялось бледное лицо с белыми грязными лохмами. Глаза на лице были красными, как кровь. В провале носа зияла пустота. Холодное дыхание коснулось щеки Алекса, когтистая лапа ухватила его за футболку, болезненно оцарапав коже где-то в районе сердца... И Рейвен – уже нормальная Рейвен – захохотала, выпрямляясь.
- Да ты, что, чокнулась, что ли? – Алекс почти орал. Он едва не свалился в фонтан, но не в этом было дело. И не в ее страшилке, несмотря на то, что из-за нее он выглядел полным придурком. Он ведь действительно испугался – и сейчас, с запозданием испугался еще больше, покрываясь холодным липким потом ужаса. Его сила ведь просыпалась. Проснулась, прошлась легкой рябью и улеглась, по странной прихоти не вылившись в убийственные красные кольца, которые могли бы рассечь Рейвен и остальных, как топор кусок мяса.
- Не переживай так, - Рейвен выглядела невинно, - это была шутка.
Эта дурочка даже не понимала!
Хенк покраснел. И этот ботаник тоже не понимал. Но на этот раз повезло. Никто не пострадает.
- Да уж лучше бы мы туда поехали. Интересней бы было.
Алекс спрыгнул с бортика, собираясь пройти мимо Рейвен, чтобы случайно не выдать своего состояния, но она вдруг со смешком толкнула его в плечо. Оказавшийся не по-женски сильным толчок заставил его потерять равновесие. Ботинок заскользил по плитке, отчаянный взмах руками ничего не дал, и Алекс понял, что на ногах ему не удержаться.
Он падал в фонтан одно мгновение и целое мгновение чувствовал, что спокоен, что сила его под контролем и ничто не способно заставить его выйти из себя. Наверное, это была та самая способность владеть собой, о которой говорил ему Чарльз... Когда спина Алекса коснулась воды, он был в прекрасном настроении.
И на них обрушился красный ад.
Тело Леншерра отреагировало мгновенно, вспомнив давно полученные навыки. Упасть, крикнуть: «Ложись!», перекатиться, подсечь рукой ноги Баньши, а ногами подбить Хенка под колени и с облегчением увидеть, что Чарльз падает на пол, таща Рейвен за собой. Еще раз перекатиться, проверить: Рейвен – лежит, Алекс - в фонтане. Хорошо. Приподняться, чтобы кинуться к источнику этой хрени и рухнуть вниз, уходя в сторону. Потому что эта дрянь стелет над полом, сметая все на пути. Эрик слышал одинокий женский визг и грохот разрывающихся на куски статуй. Что бы это ни было, оно смертельно опасно. Краем взгляда он успел выхватить мужскую фигуру с поднесенной рукой к голове, из которой вырывались лучи. Эрик успел броситься за борт фонтана, и тут же мраморный пол на том месте, где он лежал, взметнулся вверх брызгами.
- Что за мать твою хрень?!
В фонтане, оглушенный и дезориентированный, поднимался Алекс.
- Алекс, ложись! Ложись, кому сказал! – Эрик взметнулся вверх, надеясь повалить его обратно в воду. Ошибка. Их враг обернулся на его голос.
Кратчайший миг следующего выстрела растянулся в сознании Эрика, как резина. Он успел посмотреть на остальных и понять, что все лежат и у них еще есть шанс выжить. Что Алекс встает в полный рост на пути лучей. Что источником лучей служат глаза, а не голова нападавшего. Что спасти мальчишку он не успевает. Время для Эрика тянулось, тянулось, тянулось вместе с лучами, которые, наконец, дотянулись до Алекса... И тот заполыхал.
Как Леншерр успел рухнуть на пол снова, он сам не знал. Над его головой мерцало розовое сияние, что-то врезалось в стены, клубами стояла пыль, и крошка летела в разные стороны.
«Эрик, Алекс потерял над собой контроль», - его разума коснулся голос Чарльза. Насколько Эрик помнил, Чарльз все еще лежал на полу между фонтанами, закрывая Рейвен.
«Займись им», - как можно четче подумал Леншерр. В ушах у него звенело, в горле неожиданно комом встал страх. Что за?.. Откуда еще это? Раздражение помогло ему сосредоточиться.
«Баньши, Эрик. Он кричит. Ультразвук».
Леншерр аккуратно повернул голову. Баньши оставался на том же месте, куда его повалил Чарльз, но почему-то уже не лежал, а стоял на коленях. Из его распахнутого рта, казалось, не вылетало ни звука, но нарастающий шум у Эрика в ушах говорил об обратном. Видимо, от взрывов и страха он, как и Алекс, перестал себя контролировать.
«Заставь всех открыть рты. Он на мне».
Эрик приподнялся и, уловив момент, когда кольца Алекса летели в другую сторону, прыжком добрался до Баньши, повалил его навзничь, одновременно ткнув пальцами в шею. Тело Баньши вмиг отяжелело.
- Пришлось отключить его сознание. Я не придумал ничего лучше, - во внезапно наступившей тишине Эрик услышал голос Чарльза. Он обернулся. Чарльз, бледный как смерть, пытался вытащить Алекса из фонтана. Рядом помятый, припорошенный пылью Хенк помогал Рейвен встать. Ее шатало, она наступала на свои вывалившиеся из пакетов покупки, но едва ли замечала эти некогда дорогие ей тряпки. Из разбитых фонтанов вода медленно выливалась на пол, превращая каменную крошку в грязь. Везде валялись ошметки зелени. И где-то еще находился псих, который пытался их убить. Леншерр вытащил руку из-под Баньши. Ублюдка надо было найти.
- Эрик, - Леншерр снова повернулся к Чарльзу, удивленный легкой дрожью в его голосе. – Останься здесь, пожалуйста. Сейчас мне нужна твоя помощь.
Чарльз с каждой секундой бледнел все больше. И Эрик подумал, что он, должно быть, испуган не меньше остальных. Вряд ли он когда-либо сталкивался с чем-то подобным. Эрик сам не сталкивался, но что-то внутри него умерло так много лет назад, что он уже не ощущал страха. Эрик еще раз осмотрел следы побоища. А ведь Чарльз должен быть способен остановить их всех…
К Чарльзу подошла Рейвен и обняла. Ее трясла крупная дрожь. Чарльз погладил ее по волосам. Его лицо медленно серело. И Эрик остался.
*
Где-то совсем близко что-то трещало. Скотт медленно перевернулся на спину по обломкам дерева и осколкам стекла. Он помнил, что прыгал, уворачиваясь от колец, которые разлетались в разные стороны от коротко стриженного парня в фонтане, а потом в ушах зазвенело, он не сумел сгруппироваться, и дальше он отключился… Ни чужих шагов, ни голосов не было слышно – неужели его швырнуло настолько далеко? Скотт открыл глаза. Непрекращающееся потрескивание исходило, оказывается, от нервно мигавших ламп дневного света. Прежде всего, следовало понять, где он находится и как отсюда выйти, чтобы не попасться в руки полиции. Он огляделся. Вокруг валялись осколки стекол, обломки пластика, мелкие камни из фонтанов и зеленые лохмотья тропических растений с загадочными названиями. Чуть дальше был дверной проем. В дверном проеме стояла девочка в красно-белом платьице. Один гольф все также болтался на ее щиколотке, игрушечный заяц все так же был зажат в левой руке.
- Папа, папа, а этот дядя из глазиков красным стреляет, - глухо сказала она.
- Я видел, маленькая, я видел, - так же глухо ответил ее отец, появляясь у нее за спиной.
Скотт потер уши. Послышался вой полицейских сирен. Он скривился и начал вставать. Пора уходить.
- Подождите, – внезапно остановил его мужчина. Он присел на корточки перед девочкой и спросил - Ты ведь поможешь дяде, да?
Она серьезно кивнула.
- Моя дочка вас выведет отсюда. Она знает, как. Здесь когда-то работала ее мама.
- Зачем вы мне помогаете?...
Мужчина замахал на Скотта руками.
– Ну как можно думать о таких вещах в такой момент? Как будто это имеет какое-то значение! Идите уже и идите быстрее, иначе вас найдут.
Он скрылся в поредевших зеленых зарослях, громко ступая по усыпанному мусором полу. Девочка подошла к Скотту и, ухватив в кулачок край его куртки, подергала несколько раз.
- Пойдем. Папа сказал показать тебе дорогу.
Скотт кивнул. Часы на его руке уцелели и показывали, что у него оставалось шесть дней. Еще есть время. Девочка вопросительно посмотрела на него, удивленная его молчанием.
- Пойдем, - хрипло ответил ей Скотт.
@темы: не канцеляритом единым
-
-
27.01.2013 в 03:032
-
-
27.01.2013 в 03:04-
-
27.01.2013 в 03:05-
-
27.01.2013 в 03:08-
-
27.01.2013 в 03:09-
-
27.01.2013 в 03:107
-
-
27.01.2013 в 03:11-
-
27.01.2013 в 03:11-
-
23.02.2013 в 19:2410
-
-
23.02.2013 в 19:26-
-
23.02.2013 в 19:28-
-
23.02.2013 в 19:29-
-
23.02.2013 в 19:29-
-
23.02.2013 в 19:30-
-
26.03.2013 в 15:3216
-
-
26.03.2013 в 15:33-
-
26.03.2013 в 15:33-
-
26.03.2013 в 15:34-
-
26.03.2013 в 15:35-
-
26.03.2013 в 15:3521
-
-
26.03.2013 в 15:3522
Конец
-
-
27.09.2014 в 16:41ellssa, я в очередной раз поражаюсь Вашим умением заинтересовать настолько, что всё отходит на второй план)) Собиралась сегодня решить кучу вопросов, а в итоге не смогла оторваться от Вашего произведения *и очень довольна этим*. До безумия просто понравилось взаимодействие Чарльза и Эрика - невероятно разных персонажей, которые дорожат друг другом и все-таки стремятся к лучшему. Спасибо Вам!!
-
-
27.09.2014 в 20:21ваш отзыв мне утром очень поднял настроение, спасибо вам
взаимодействие Чарльза и Эрика - невероятно разных персонажей, которые дорожат друг другом и все-таки стремятся к лучшему.
Вы знаете, для меня это взаимодействие тот самый магнит, который тянет к Иксам и не отпускает вот уже много лет. Эта способность видеть проблемы с двух разных сторон просто завораживает, когда начинаешь думать о любом сюжете. И вроде бы точка соприкосновения одна у обоих, и в то же время соприкоснуться у них получится только если они оба этого очень сильно захотят.
-
-
27.09.2014 в 21:10