Статья про Ронни. Tortured genius

[ellssa]

Раз уж я вспомнила про ЧМ 2005. Продолжу выкладывать свой архив.

Оригинал здесь
Tortured genius; RONNIE O'SULLIVAN'S VERY PUBLIC EMOTIONAL DISINTEGRATION MADE FOR GRIPPING, IF DISTURBING, TV " BUT ALSO POSED FUNDAMENTAL QUESTIONS ABOUT HIS LONG-TERM WELL-BEING.(Sport)

29.04.2005

Publication: The Independent (London, England);

Ronnie O' Sullivan's genius should have seen him contesting a world championship semi-final against Shaun Murphy yesterday, a young man who cites God as his guide. O'Sullivan's demons put paid to that, and instead the reigning champion was still absorbing the fallout from his spectacular and gripping quarter-final exit to Peter Ebdon late on Wednesday night, and pondering a year off, possible retirement and a return to his desperate search for some peace between his ears.
The Crucible has played host to some extraordinary dramas but never has the meltdown of a world No 1 occurred in such an extreme or knuckle-biting or public a fashion.
There had been strong pointers all tournament that something was seriously wrong. O'Sullivan said as much himself, both in his words and his actions. Last weekend he said he was 'cracking up' after shaving his head on a whim because he thought he 'looked rough'. Earlier he had shown indifference to winning his first-round match, saying that his 'heart wasn't in it' and that he would have been happy to go home.
Expanding on the hollowness he feels, even in pursuit of the world title, the game's most prestigious honour, he said: 'It's a drug for 17 days. It's a drug for the week, here and there. But for the amount of buzzes that you get out of it, I know they never last.
'The two times I've won this title [in 2001 and last year], while I was doing it, yeah it was great. The people, the adulation and all that was fantastic. But two hours later I just sat down and I thought, 'Well, is this it?'
'It is a fantastic buzz but there is a price to pay for that and the price that I have paid this year has been far too heavy on me. I wouldn't wish it on my worst enemy.'
Few, if any, sportsmen have " while being world No 1, reigning world champion and streets ahead of all his rivals in sheer talent " disintegrated so publicly, while using his game's biggest stage as a psychiatrist's chair to vent his turmoil. Paula Radcliffe crashed and burned in the Athens Olympic marathon, and wept afterwards, but even she stopped short of full-blown televised catharsis.
Those close to O'Sullivan feel he might have been seeking solace by airing his pain to the wider world this week. 'It could be that public therapy is his way of keeping stable,' said one friend, referring to O'Sullivan's battle against serious, long-term clinical depression.
But few expected it to destroy his chances of retaining his world title so dramatically. Ebdon's slow play on Wednesday forced O'Sullivan to stay in his chair for long periods and may have been catalyst for his collapse.
Indeed, if O'Sullivan's Achilles' heel is a loss of focus when denied access to the baize, then Ebdon's tactics exploited the vulnerability to the full.
Not that Ebdon, snooker's steeliest competitor, can be blamed for O'Sullivan's state of mind. As O'Sullivan himself said afterwards, 'Peter's got to do what he's got to do. He has a wife and four kids to feed.'
The flaw was already there, waiting to re-emerge. O'Sullivan was not strong in the broken places, and he paid for it. He was 8-2 up in the best-of-25 match on Wednesday morning but lost 11 of next 14 frames, including seven of the eight played in an evening session that ended at approaching midnight.
However what was most memorable, albeit in a disturbing way, was not what happened on the table, but O'Sullivan agonised behaviour as the match slipped from him. By the end he had gouged skin from his face with his nails. For long periods he had sat with his head slumped against a wall and a hand over his face. He chewed his fingers, he alternately grinned and grimaced up at Ray Reardon, his mentor, and his behaviour became increasingly erratic.
At one point he stood on Ebdon's chair to see the table " a bizarre first for the Crucible. He almost conceded the 20th frame with 13 reds still on the table, but checked himself with a whisper. He kept on playing a later frame when he needed 10 snookers. He openly laughed at one Ebdon miss, a response, he said, to a consistent groan from an audience member.
And his game, his usual sublime, peerless, fluid, breathtaking game, was error-strewn and ordinary. And O'Sullivan does not do ordinary well.
In the early hours of yesterday, reflecting on his defeat, he said that at least a year away from snooker is now likely. Not for the first time, he also suggested he could quit altogether. 'It may be the case I'm saying goodbye,' the 29-year-old said.
Set against the backdrop of his emotional outpourings earlier in the week, there was something almost chilling about those words. Talking about his fight with depression, and how he feels it is aggravated by the intensity of striving to be the world's best, he had said: 'I'll give it a year, or a couple of years, and see what happens, but I will not be able to [continue playing if depressed]. Physically and mentally, I will probably end up killing myself.'
The paradox in O'Sullivan's self-diagnosis is that he believes that the mental toughness and solitude required to be the best causes his depression. Yet he has so far declined to walk away, perhaps knowing that the underlying problem lies elsewhere.
A lack of satisfaction with his achievements, which include winning four of the eight available tour titles this season, also points to some deeper malaise. It is not difficult to suggest reasons, including the traumas of his background, especially his parents' imprisonments.
His father, Ronnie Snr, was sentenced to life for murder when he was 15 and his mother was later jailed for tax evasion. Ronnie Snr's sentence was harsher than anticipated because it was judged that there was a racist element to the killing, a claim that Ronnie Jnr denies, and finds abhorrent, according to friends, who say that Ronnie Snr was happy to live in a multi-ethnic area and had a black god-daughter.
That issue aside, Ronnie Snr's mere incarceration was dreadful for Ronnie Jnr, as he explained two years ago when launching the Prisoners' Families Helpline, a counselling service for relatives of prisoners. 'Shock and horror and just sadness and gutted,' is how Ronnie Jnr described his father's imprisonment. 'I cried for a long time, I was in bits. I remember it being quite difficult because once he was found guilty everyone was in a state of shock.'
The stigma has also affected him. '[People] think your dad is a murderer so you must like violence and it couldn't be further from the truth,' he said.
According to Professor Cary Cooper, a professor of psychology and health at Lancaster University and an expert in stress, particularly in sportsmen, there is a clear link between the manifestation of O'Sullivan's mental problems in his snooker and his past.
'I think he feels a need to prove himself, more than any other player, in order to be accepted by society,' said Professor Cooper, who also has wide experience of depressive illnesses and is an ambassador for the Samaritans.
'He is desperate to prove something and also make psychological recompense for what his parents did. To do that he has to be successful. To be successful he needs to push himself to the limit. Stress is present is all competitive sport but Ronnie also has this desire to cleanse himself through success. But the pressure to do that is probably worse than the pressure of the sport in itself.
'I suspect the hollowness despite winning tournaments is because he is still living with his past. He will never be able to wipe that away. To move forward he needs to accept that whatever his parents did is their responsibility, not his.'
What O'Sullivan does next remains to be seen. There were calls from many yesterday, including Ebdon, for him not to retire or even take a break.
Maybe he will pursue a different sport altogether. He confided to one friend last year that he wants to become a professional golfer. 'Not No 1 or anything, just a tour professional,' the friend said. 'He was certain, absolutely certain, that he'd be happy if he could achieve that.'
Balls and ballistics
The life and times of Ronnie 'The Rocket' O'Sullivan
n Born: 5 December 1975
n Lives: Chigwell, Essex
n World ranking: No 1
n Turned professional: 1992
n Ranking tournament victories: UK Championship 1993, 1997, 2001; British Open 1994; Asian Classic 1996; German Open 1996; Regal Scottish 1998, 2000; China Open 1999, 2000; World Championship 2001, 2004; European Open 2003; Irish Masters 2003, Welsh Open 2004
n Career prize-money: pounds 4,238,510
n Highest tournament break: 147 (six times)
n Made first century aged 10. At 15 years 98 days, became the youngest player to make a maximum in tournament play, during the English Amateur Championship (Southern Area), at Aldershot in March 1991. Seven years later he made the fastest maximum, in 5min 20sec, in the 1997 World Championship, and has also made the other four fastest.

Перевод здесь
Истерзанный гений; ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ САМОУНИЧТОЖЕНИЕ РОННИ О’САЛЛИВАНА ВО ВРЕМЯ ПРЯМОЙ ТРАНСЛЦИИ МАТЧА ПО ТВ, ПОТРЯСЛО ДО ГЛУБИНЫ ДУШИ. И ПОДНЯЛО ВАЖНЫЙ ВОПРОС О ЕГО ДОЛГОВРЕМЕННОЙ УСПЕШНОЙ СПОРТИВНОЙ КАРЬЕРЕ. (Спорт)

29.04.2005

В полуфинал ЧМ совершенно неожиданно для многих вышел Шон Мерфи. Все ждали, что именно в схватке с человеком, утверждающим, что по жизни его ведет Господь, явит себя гений Ронни О’Салливана. Но демоны Рона поставили крест на этих чаяниях. Во время полуфинала действующий чемпион мира продолжал переживать потрясение от своего проигрыша Питеру Эбдону в захватывающем и напряженном матче. А еще размышлял о годичном отдыхе от игры, о возможном уходе из снукера и возвращении к отчаянным поискам хоть какого-то мира в своей душе.
Театр Шеффилда был свидетелем многих удивительных драм, но еще никогда прежде номер 1 в мировом рейтинге не рассыпался по кусочкам при всем честном народе, готовом кусать себе пальцы, от подобного накала страстей.
Тревожные сигналы, что что-то серьезно не так, раздавались весь турнир. И поведение, и слова О’Салливана говорили о многом. На прошлых выходных по его выражению «он смеялся до упаду», обрив голову из прихоти, поскольку ему показалось, что такой вид придает ему дополнительный шарм. А до этого была демонстрация поразительного равнодушия в первом матче турнира, так как «эта игра была ему безразлична», и «он был бы счастлив, уехать домой».
Объясняя опустошенность, которую он чувствует даже в погоне за самым почетным званием - титулом чемпиона мира он сказал: «Это наркотик на 17 дней. Иногда это наркотик на неделю. Но какими бы сильным ни были чувства и эмоции, их не получается сохранять длительное время.».
«Я выигрывал этот титул два раза (в 2001 и прошлом году). В момент победы все было потрясающе. Люди, их всеобщее преклонение… Это фантастика. Но два часа спустя я просто сидел и думал, «ОК. И что дальше?».
«Это невероятные ощущения. Но цена, которую я плачу за это, как и та, которую пришлось заплатить в этом году, оказалась слишком высокой для меня. Такого я не пожелал бы и своему злейшему врагу.
Почти никто из таких спортсменов «номер первый в мировом рейтинге, действующий чемпион мира, самый талантливый из современной плеяды игроков» не ломался психологически на глазах громадной аудиторией, используя подмостки ЧМ как кабинет психоаналитика, где можно излить все свои душевные муки. Даже Пола Рэдклиф потерпевшая сокрушительное поражение на марафонской дистанции в олимпийских Афинах, сгоревшая там дотла, и горько рыдавшая после ее завершения.. Даже она удержалась от полномасштабного телевизионного катарсиса.
Такое впечатление, что он искал утешения в демонстрации своих мук всему миру. «Возможно такая прилюдная терапия – это его путь сохранить душевное здоровье» - сказал один из друзей, ссылаясь на долгую битву Салливана с серьезной, клинической депрессией.
Но практически никто не ожидал, что потеря шансов на сохранение титула чемпиона произойдет так драматично. Медленная игра Эбдона в среду заставила Салливана долгое время сидеть на своем месте и послужила катализатором его краха.
Конечно, если Ахиллесова пята Салливана – это потеря концентрации, в течение того промежутка, пока он не подходит к столу, то тактика Эбдона целиком себя оправдала.
Вряд ли Эбдона, одного из сильнейших соперников, можно обвинить в нарушении душевного равновесия О’Салливана. Как сказал Ронни: «Питер сделал, то, что он сделал. У него жена и четверо детей, и их надо обеспечивать».
Надлом уже появился. И его очередное проявление было только вопросом времени. Салливан расплатился за свою слабость. Он лидировал со счетом 8-2 утром в среду, и проиграл 11 из следующих 14 фреймов, включая семь из восьми в вечерней сессии, закончившейся заполночь.
Больше всего запомнилось и привело в замешательство даже не то, что творилось за столом, а агония О’Салливана, когда матч ускользал из его рук. Он царапал кожу лица ногтями. Он сидел у стены, низко опустив голову и закрыв лицо руками. Он грыз свои пальцы, он попеременно скалил зубы и гримасничал в сторону Рея Риардона, своего наставника, а его поведение становилось все более и более странным.
Так в определенный момент он встал на стул Эбдона, чтобы увидеть стол – поведение абсолютно ненормальное для театра в Шеффилде. Он почти уступил 20 фрейм с 13 красными шарами, остававшимися на столе, но продолжал проверять себя шепотом. Он не сдался в следующем фрейме, когда ему необходимы были 10 снукеров. Он открыто рассмеялся над одним из промахов Эбдона, в ответ, как он сказал, на постоянные вздохи публики.
А его игра, его обычная возвышенная, бесподобная, подвижная игра, от которой захватывает дух, была посредственной и полной ошибок. И даже в такой посредственный снукер О’Салливан играл плохо.
Вчера, размышляя над своим поражением, он сказал, что хотел бы хотя бы год отдохнуть от снукера. Не в первый раз, также, он предположил, что мог бы уйти совсем. «Это может стать причиной, по которой я скажу «до свиданья», сказал 29летний снукерист.
Принимая во внимание его душевные мучения в начале недели, эти слова приобретают почти леденящее звучание. Говоря о своей борьбе с депрессией, и о том, что по его ощущениям она усиливается в борьбе за звание лучшего в мире, он сказал: «Я дам себе еще год или два и посмотрю, что будет дальше, но я не смогу вынести этого (продолжать играть, будучи в депрессии). Возможно, мне придется перестать гробить себе и физически и душевно».
Парадокс в диагнозе, который ставит себе Салливан, заключается в том, что он верит, что психическая стойкость и одиночество являются первопричинами депрессии. А причина его перманентного ухода из спорта лежит, возможно, в том, что он понимает, что корни проблемы лежат где-то в другом месте.

Недовольство своими достижениями, которые включают в себя победу на 4 турнирах из 8 возможных в этом сезоне, также указывает на более глубокое неудовлетворение. Не очень сложно угадать причины, включая раны, нанесенные ему его прошлым, особенно тюремным заключением его родителей.
Его отец, Ронни-старший был осужден на пожизненный срок за убийство, когда Рону было 15, а позднее его мать попала в тюрьму за уклонение от уплаты налогов. Приговор отцу был более строгим, чем ожидалось, так как посчитали, что в причиной убийства были расистские настроения отца, обвинение, которое Ронни-ст. отвергает и находит отвратительным, что подтверждают его многочисленные друзья .говорящие, что Ронни-ст был счастлив жить в многонациональном обществе и имел чернокожую крестницу.
Заканчивая описание этой проблемы, скажу, что тюремное заключение отца было страшной трагедией для Ронни, как он объяснил два года назад, когда открывал линию помощи семьям заключенных, конслуьтационная услуга для родственников заключенных. «Шок и ужас, и печаль, и опустошенность» - так описывает Рони чувства от заключения отца. «Я очень долго плакал. Я был раздавлен. Я помню, как трудно тогда было, когда его признали виновным, все были в состоянии шока.
Еще одна сильная травма, которая сильно повлияла на него, «Люди считают, если твой отец убийца, ты должен часто впадать в неистовство (яблоня от яблони…) и это не может быть слишком далеко от правды, сказал он.
Если верить Кэрри Куперу, профессору по физиологии и здоровью в университете Ланкастера и эксперту по стрессу, в частности у спортсменов, прослеживается четкая связь между проявлением психических проблем у Салливана в снукере и его прошлым.
«Я считаю, что ему необходимо доказывать себе что-либо больше, чем любому другому игроку, чтобы быть принятым обществом», -говорит профессор Купер, у которого также есть большой опыт лечения депрессий и который является представителем благотворительной организации Samaritans.
«Он отчаянно доказывает что-то и также пытается получить психологическую компенсацию за то, что сделали его родители. Чтобы сделать это, ему необходимо достичь успеха. Чтобы достигать успеха, он вынужден толкать себя к пределу возможностей. Стресс – это действительность всех соревновательных видов спорта, но Ронни также хочет очиститься через успех. Но стресс от этого возможно хуже, чем от спорта самого по себе.
«Мне кажется, что причиной опустошенности, которую он чувствует, несмотря на выигранные турниры, является то, что он до сих пор живет со своим прошлым. Он никогда не сможет избавиться него. Чтобы двигаться вперед ему нужно принять, что все, что сделали его родители – это их ответственность, а не его»
Что Салливан сделает дальше, остается только гадать.. Вчера очень многие звонили ему, включая Эбдона, и просили не уходить из спорта и даже не брать перерыв.
Может он займется еще каким-нибудь видом спорта. В прошлом году, он поделился со своим другом намерением стать профессиональным гольфистом. «Не №1 или чем-нибудь в этом роде, а просто обычным гольфистом, участвующим в турнирах». Этот друг сказал: «Он был уверен. Абсолютно уверен, что он был бы счастливым, если бы смог достичь этого».

ЗЫ. Началась трансляция. Комментирует только Сараев. Брр.

@темы: статьи, перевод, снукер